А Юсуф в ответ провел такую мысль: даже независимо от воли руководителей оба народа пришли бы к соглашению, ибо таково желание истории. Турецкий народ чистосердечно подает руку. Не бывало, чтобы империалисты пожалели кого-нибудь и отказались от крови. Мы избрали верный путь — борьбу с ними, история указала нам союзника — Россию.
— Алексей Артурович, думается, что это не просто красноречие турецкого дипломата, — сказал Фрунзе. — Чувство, выраженное им, по-моему, не пропало, а? И если отставка Юсуфа Кемаля, скажем, не принята и он по-прежнему коминдел, то нам не так уж тяжело будет в Ангоре. А?
— Не знаю, Михаил Васильевич. Ведь когда в Москве комиссии приступили к обсуждению проекта, силу взяла инерция, что ли, стремление удержать территории, где стоял этот самый Карабекир. Целыми днями — неофициальные встречи. Дебаты и дебаты. О границах, о землях. И не видно конца. А там грузинские меньшевики тайно предложили Карабекиру Батум — входи. И вот Ильич пишет Чичерину секретную записку…
Дежнов достал листок:
— Теперь уж она не секретная. Вот: «Я крайне обеспокоен тем, что турки оттягивают подписание соглашения о Батуме, выигрывая время, пока их войска идут к Батуму. Мы не должны позволить им такие оттяжки. Обсудите такую меру: вы перервете вашу конференцию на полчаса для разговора со мной, а Сталин в это время поговорит начистоту с турецкой делегацией, чтобы выяснить дело и довести до конца сегодня же».
Кемик с Ваней внимательно слушали. Дежнов продолжал:
— Нарком по делам национальностей пошел говорить с турками. На другой день дело сдвинулось…
— Вот и мы, между прочим, проведем разговор начистоту! — сказал Фрунзе.
— Итак, установили: наша сторона в целом уважает национальные чаяния турок, но Батум и дороги к нему принадлежат Грузии. За Арменией остается Ахбаба, Кизилташ и, конечно, все остальное.
Ваня локтем подтолкнул Кемика, переглянулись.
— Нужно охранять дорогу Александрополь — Нахичевань, поэтому просим Турцию не строить здесь блокгаузов… Турецкая делегация долго маялась, наконец увидела, что Батум не уступим, и взялась ставить условия: автономия, право религии, транзит… Чичерин предложил Юсуфу обсудить это с самой Грузией и решить. Но только на основе Московского договора. Только! Вопрос о Нахичевани… Будто они, турки, уступают Нахичевань под покровительство Советского Азербайджана. С этой формулой мы не согласились, настояли на автономии Нахичевани… Юсуф очень волновался, просил еще до окончания переговоров и сообщения в Ангору, что достигнуто соглашение, немедленно обнародовать проект договора для сведения всего мира. Юсуф ждал исхода Лондонской конференции, где трудился Бекир Сами. На ее решения мог повлиять результат Московской… Постановили не допускать на своей территории формирований, враждебных другой стороне. Заметьте: Ангора не пустила врангелевцев в Анатолию.