- Привет, - сказала она в свою очередь и внутри у меня что-то взорвалось, затопляя нутро разъедающим ядом.
Девочка открыто улыбалась мне, а у меня в голове стучала лишь одна мысль: у Ани есть дочь. Дочь, которая могла бы быть моей, если бы я не отказался от ее матери. А теперь кто-то другой называл ее дочкой. Кто-то другой делил жизнь с женщиной, которую я не мог позволить себе любить.
- Да, пожалуйста, - наконец произнес в ответ, отступая, чтобы пропустить гостей в дом.
Когда девочка с интересом огляделась вокруг, я впервые задался вопросом - что же они делали здесь? Зачем Аня, не тревожившая меня столько лет, теперь пришла ко мне?
- Нам нужно поговорить, - сказала она. - Наедине. Ты не против, если я включу Лере какие-нибудь мультики?
Я коротко кивнул и она уверенно направила дочь к телевизору. Взяв в руки пульт, нашла какой-то детский канал, после чего повернулась ко мне.
- Где мы можем поговорить?
Ответить я не успел, потому что в этот самый момент ребенок, в свою очередь, нашел мой виски.
- Фу, как плохо пахнет, - заявила Лера, сунув свой маленький носик в бокал.
Я в два шага оказался рядом и, забрав у нее виски, сказал:
- Это плохой напиток.
- Зачем ты тогда его пьешь?
Простодушный вопрос поставил меня в тупик. Не найдя ничего лучшего, я ответил:
- Потому что это такое лекарство. Для взрослых.
И, отставив бокал в мини-бар, снова повернулся к Ане:
- Пойдем на кухню.
Мы в молчании проследовали в указанном мной направлении и когда оказались в просторном помещении, совмещавшем в себе и кухню, и столовую, я жестом пригласил Аню присесть и вопросительно на нее посмотрел.
- Не знаю, с чего и начать…. - сказала она.
- Тебе нужна помощь?
- Не мне.
Я ничего не понимал. Просто смотрел на все еще желанную женщину и заранее боялся того момента, когда она выйдет из моего дома и вместе с тем - жизни. А я не смогу ее остановить. Потому что не должен. Потому что у меня нет на это права.
- Давай по порядку, - предложил, заложив руки в карманы брюк. Подальше от искушения поправить черный вьющийся локон, упавший Ане на лоб. Подальше от зудящей потребности ее коснуться.
- Ее зовут Лера, - произнесла она наконец.
- Я уже понял.
- Она - твоя дочь.
На миг я задохнулся. Может, ослышался? Эта девочка - моя дочь? Этого не могло быть. Я ее не заслуживал.
- Ты уверена?
Оскорбительный вопрос. Последняя отчаянная попытка отгородиться и оставить все на своих местах. Последний шанс не допустить того, что преграды, которые воздвигал на своем пути, бесконечно наказывая себя, рухнут в одночасье.