От громких голосов у меня начало шуметь в ушах, я почти не слышала ударов собственного сердца.
– Вы можете принять участие в аукционе как самостоятельно, так и совместно, от своего столика.
От мельтешения роскошных нарядов, причесок и возбужденного перешептывания лица перед глазами сливались в постоянно меняющуюся картинку калейдоскопа. Единственное, о чем я сейчас могла думать, – только не ВИП-ложа, потому что в общем зале никто не потребует от меня снять маску.
– Итак, надьеррская бабочка! – воскликнула Дженна. – Начальная цена лота – десять тысяч аринхов.
Десять тысяч аринхов! Если во мне и оставался воздух, то сейчас он весь вышел. Для сравнения: за смену Доггинса я зарабатывала три с чаевыми. За сотню мне надо было горбатиться месяц-полтора. Да что там, предложенный мне гонорар был вдвое меньше названной суммы, и я была уверена, что никто не согласится участвовать в этом безу…
– Десять тысяч пятьсот, двенадцатый столик! – воскликнула Дженна.
…мни. Это безумие – просаживать столько денег, когда люди на окраинах подыхают с голоду.
– Десять тысяч восемьсот – от ньестра за семнадцатым, – заметил въерх.
– Одиннадцать. Первая ВИП-ложа.
Сердце сделало кульбит. Я медленно подняла взгляд на центральную ложу, но разглядеть, кто в ней, было невозможно. Тонированное стекло полностью скрывало гостей.
– Одиннадцать двести, третий столик.
– Одиннадцать триста – от ньестра за семнадцатым.
Дженна и въерх отслеживали ставки по тапетам, а мне с каждой минутой все больше становилось не по себе. Все больше, потому что я буквально чувствовала на себе взгляд, буравящий меня через тонированное стекло. Пронзающий насквозь.
– Двенадцать. Четвертая ВИП-ложа.
Я облегченно вздохнула. Сама не знаю почему, я отчаянно хотела попасть куда угодно, только не в первую.
– Двенадцать с половиной от ньестра за семнадцатым.
– Двенадцать шестьсот, третий столик.
– Тринадцать. Четвертая ВИП-ложа.
– Пятнадцать. Первая.
– Пятнадцать с половиной от ньестра за семнадцатым.
– Шестнадцать. Первая.
– Семнадцать от ньестра за семнадцатым.
После этих слов в зале воцарилась тишина. Долгая тишина, на протяжении которой я успела встретиться взглядом с совершенно седым въерхом, который довольно улыбался. Глаз в прорезях маски было не увидать, но мне было не до этого. Сердце колотилось так, что мне не хватало кислорода. Еще чуть-чуть, и у них будет рыбка, а не бабочка.
– Семнадцать тысяч аринхов – раз! – воскликнула Дженна.
– Семнадцать тысяч аринхов – два! – подхватил въерх.
– Семнадцать… – это уже хором, – тысяч…
– Тридцать! – Возбужденный голос Дженны выбился из последнего отсчета. – Тридцать тысяч аринхов за нашу невероятную надьеррскую бабочку! Первая ВИП-ложа!