— Старый Петер предложил мне на выбор — либо тюрьму, либо виселицу. А я попросила отправить меня в зону. И он сказал: да будет так, и мальчик-пристав ударил тупым концом копья в пол. Таковы были правила в суде. И вот я оказалась тут.
В архиве суда в Хассадаре, конечно же, можно найти все жуткие подробности этого дела — если, конечно, у Катрионы достанет выдержки и любопытства. Поэтому нет смысла заставлять эту старую женщину (вряд ли ей больше пятидесяти, но выглядит она действительно как старуха) копаться в памяти, да еще и признаваться в этом постороннему человеку. Катрионе важно не то, что было, а то, что есть. Она кивнула — продолжайте!
— Мне здесь понравилось, — продолжала женщина. — Мало-помалу все меня оставили в покое. Впервые за свою глупую молодую жизнь я стала жить самостоятельно. Правда, люди Петера приглядывали за мной. В те годы они посмеивались над этими штуками — дозиметрами, по поводу которых нынче так беспокоится Вадим. Когда Борису было три года, я и нашла в лесу эту поляну — там, где люди оставляли свои тайны.
Она сделала паузу, мельком взглянув на Катриону.
— Там, знаешь ли, оставляли не только мутантов. В Период Изоляции был еще и голод, а потому не все могли позволить себе больше одного ребенка. Особенно если первым рождался мальчик, хотя, по мне, так девочки гораздо лучше.
— Понимаю, — отозвалась Катриона — важно было показать, что она слушает. Слушает и в самом деле понимает.
— Так у меня и появилось это занятие, находить в зоне брошенных детей. Правда, с годами их становилось все меньше. Последним был Инги, тринадцать лет назад. А после этого — никого.
— Что же произошло тринадцать лет назад?
Мама Роджи пожала плечами.
— Передвижные больницы Форкосиганов добрались до самых дальних деревень по ту сторону холмов, — проговорила она.
Точно! Катриона помнила, как ее обычно жизнерадостная и спокойная свекровь бушевала по поводу необходимости модернизации окружных систем образования и здравоохранения. Петер позволил своей галактической невестке заниматься школами только начального уровня, маленькими детьми — не больше. Но, когда после смерти старого графа Округ оказался полностью в женских руках, тут-то она и развернулась, начав с организации технических школ для молодежи. Сперва большие города — там проще было охватить максимальное количество людей. Потом дело дошло и до передвижных клиник — вот вам и крайнее звено в цепи системы распределения жизненных благ.
— Так оно все и закончилось, леди, — сказала мама Роджи. — Прошли годы, и все закончилось.