— Тогда нужно ударить по Романову… — стиснул Минаро зубы. — Раздавить эту муху и забыть… Прямо в его доме…
— Он силён. — выпустил Фую густое облако дыма.
— И что?! — хлопнул Анакоджи ладонью по столешнице. — От всех нас ему не отбиться!
— Не горячись, Минаро. Я думаю. — проворчал старейшина.
— Х-х-х. — прохрипел тот и присел на место.
Так прошло несколько минут, наконец, старик раскрыл глаза и более осмысленным взглядом посмотрел на сердитого Анакоджи.
— Мы нападём после отбора. Я отберу как можно больше бойцов, а ты… Ты соберёшь наших отставных.
— Ветеранов? — удивился Анакоджи. Ведь речь зашла о ниндзя, которые отошли от дел. Пусть они были стары, но далеко не немощны.
— Верно. Ветеранов. На кону судьба ордена, думается мне — каждый отставной захочет приложить к её сохранности свою руку.
Анакоджи ухмыльнулся.
— Ты ужасен, Фую. — он привстал со своего места. — Хорошо. Мне понадобится полмесяца. И Демону не помогут даже молитвы.
Старейшина стряхнул пепел и отложил трубку в сторону:
— Что с воровкой?
— Отрезал голову. — тряхнул Минаро плечами. — Я обещал ей жизнь, но не уточнял насколько долгую.
— Жаль, — лицемерно произнёс Фую, улыбнувшись. — Но такова судьба тех, кто бросил вызов вепрям.
***
Шли дни. Две противоборствовавшие стороны готовились к решающей битве. Вепри собирали старые силы и ожидали пополнение свежей крови в своих рядах, Демон же укреплял имевшиеся, готовил план по атаке и координировал свои действия с майором полиции — Каято Хацуке. Накал нарастал, каждый чувствовал предстоящую бурю…
Двадцать пятое января вышло до безобразия холодным, мерзким, дождливым. Над Токио висели беспроглядные серые тучи, то и дело изливая из себя тонны дождевой воды. Горные реки выходили из берегов, оползни перекрывали дороги, в пригорных поселениях действовал режим чрезвычайной ситуации. Несмотря на предупреждения опасности в горах, в храме на склоне Фудзи проходило празднество — день горного божества Каратоса.
Десятки машин заполонили площадку перед территорией храма, гулял народ, новостные корреспонденты вели репортаж, освещая мероприятие.
— На часах восемнадцать пятнадцать! Но люди не то, чтобы не собираются покидать храм, а только прибывают! — высокая блондинка, держа в одной руке микрофон, а в другой прозрачный зонт, улыбалась в камеру на фоне японцев, сновавших туда-сюда возле храма. — Сжечь благовония и помолиться горному Богу приехали не только жители ближайших посёлков! Но и из самого Токио! Сейчас с нами архитектор из Токио — Курусо Мадоко. Пожалуйста, — повернулась к японцу блондинка. — Расскажите нам, почему стоит приехать в храм именно в этот день? — она протянула микрофон, и полноватый мужчина, стоя под отдельным чёрным зонтиком, улыбнулся, натянув дежурную улыбку.