Но нет там ничего похожего на условия обитания на побережье Южной Америки: ни в условиях жизни, ни в геологическом строении островов, ни в высоте горных образований, ни в климате, ни в том, в каком соотношении взаимодействуют между собой различные совместно обитающие классы; на самом деле имеется одно большое, значимое различие во всех этих условиях.
Но с другой стороны, присутствует большое сходство между Галапагосским архипелагом и островами Зеленого Мыса и в вулканической природе почвы, и в климате, и в присутствующих здесь высотах, и размерах самих островов; но, какое же абсолютное различие между их обитателями!
Обитатели островов Зеленого Мыса имеют общие корни с обитателями Африки, точно так же, как обитатели Галапагосских островов с обитателями Америки. Подобные факты не поддаются объяснению на основе обычного представления о независимом появлении здесь жизни; тогда как в соответствии с мнением, поддерживаемом здесь, очевидно, что Галапагосские острова расположены таким образом, что могли бы получать колонистов из Америки, посредством какого-нибудь случайного вида транспорта, либо — хотя лично я не верю в эту теорию — через сушу, связывающую когда-то эти острова с материком. Острова же Зеленого Мыса получали своих из Африки; такие колонисты могли подвергнуться определенным изменениям, но, благодаря законам наследственности, сохранились внешние признаки, указывающие на то, откуда они там появились.
Можно привести много аналогичных примеров; в действительности, почти что универсальным правилом считается, что особенные формы жизни на островах связаны с обитателями ближайшего континента или ближайшего большого острова. Исключений немного, и большинство из них может иметь объяснение. Так, например, хотя Земля Кергелен располагается ближе к Африке, чем к Америке, ее растения имеют тесные родственные связи с растениями Америки, как это было показано в работах доктора Хукера. Но эта аномалия исчезает в свете теории, что в большинстве своем семена были занесены на острова вместе с почвой и камнями на айсбергах, увлекаемых господствующими здесь течениями.
Эндемичные растения Новой Зеландии тесно связаны с Австралией, ближайшим к ней материком, чем с каким-нибудь другим регионом, что, конечно же, ожидаемо; но там же присутствуют и очевидные признаки связи с Южной Америкой, которая, хотя по сравнению с другими континентами также расположена ближе всех, но, тем не менее, находится на огромном расстоянии, что можно рассматривать как аномалию. Но эта трудность отчасти исчезает благодаря гипотезе, что и Новая Зеландия, и Южная Америка, и другие южные области были частично заселены с промежуточного пункта, хотя и отдаленно стоящего, будь то антарктические острова, когда они были покрыты растительностью во времена более теплого третичного периода, до начала последнего периода оледенения. Общность, пусть и слабая, как заверял меня доктор Хукер, все же существует между флорой юго-западной оконечности Австралии и Мысом Доброй Надежды, представляет из себя довольно примечательный случай; но это родство, очевидное лишь среди растений, без сомнения найдет свое объяснение.