Смешав породу с водой, старатель крутит и раскачивает тазы, и с каждым движением его опытный взгляд определяет, остались ли на дне «сурука» стоящие камни или вся порода пойдет в отходы. Время от времени внимание его обостряется, и он начинает прощупывать пальцами, после чего, обычно, вылавливает маленький алмаз, поднимает руку и показывает его своим товарищам.
Работа эта изматывающая, люди работают так с рассвета и до наступления ночи, под палящими лучами безжалостного солнца, про силу которого знают только те, кто прочувствовал его на себе и достаточно изучил венесуэльскую Гайану.
Стоит ли это всех трудов?
Трудно дать однозначный ответ. Я знал нескольких старателей в Пауле, кто за пять месяцев заработали более миллиона песет. Верно также и то, что многие, не выдержав, ушли под землю, и ушли без гроша в кармане.
Лихорадки, усталость, насекомые и змеи очень быстро расправляются даже с людьми сильными, физически крепкими, и нужно еще добавить сюда отвратительную еду, жизнь неорганизованную, беспутную, и тогда становится понятно, почему никто из искателей алмазов не уехал из Гайаны с карманами полными денег.
На самом деле Сан-Сальвадор де Пауль нельзя было рассматривать как типичный лагерь искателей алмазов. Нет, он, конечно, был лагерем, где жили старатели, но и одновременно был чрезвычайно большим, чрезвычайно шумным и многолюдным. Новость о том, что открыто новое месторождение алмазов, так называемая «бомба», мгновенно облетела всю страну и получила такую популярность, что в те земли поехали люди, которые никогда в своей жизни ранее даже не думали и не мечтали посвятить себя поиску драгоценных камней.
Студенты, рабочие, конторские служащие, даже домохозяйки бросили все, что у них было в Каракасе, ринулись покупать билеты на самолет с одной целью — окунуться с головой в эту авантюру — найти в Пауль алмаз, который сделает их богатыми до конца жизни, при этом никакого опыта, никаких знаний у них не было, и весь их багаж состоял лишь из голого энтузиазма.
Это и была причина, приведшая к такому чудовищному росту этого города, где все выпирало, выходило за рамки обычного так, что в какой-то момент даже пришлось вмешаться Национальной Гвардии и Армии. Там не действовал, как в других лагерях старателей, закон «свободных людей».
Обычно старателями становятся те, кто родился в том же регионе, дети других старателей либо авантюристы, приехавшие из разных, иногда отдаленных уголков мира. В то время, когда я попал в Гайану в первый раз, там собралось много беглых нацистов, они забрались в те места в надежде скрыться от каких-то, каких не известно, преследователей, а также преступников, сбежавших из французской тюрьмы в Кайене. Просто так получилось, что в Венесуэле действовало правило, по которому сбежавшие заключенные могли жить на территории страны при условии, если они не будут пересекать реку Ориноко и не пойдут дальше на север.