— Вначале мы и слушать не хотели, что говорил тот венгр, — сознался он, — но, в конце концов, сдались перед его настойчивостью и решили организовать экспедицию, чтобы сопровождать его. Нас было пятеро. После трех дней тяжелейшего пути, мы вышли к берегам реки Сантьяго. Не той, что протекает вдоль побережья, а к притоку Амазонки. Там мы и обнаружили племя «хибара», которое венгр сразу уже узнал по тем татуированным рисункам, что индейцы наносили себе на лоб и на подбородок. Он уверял, что подобные знаки имели право носить лишь стражи той пещеры. Мы начали расспрашивать индейцев и, после долгих уговоров, те рассказали, что традиция наносить такие рисунки пришла из глубокой древности и передается из поколения в поколение, как и обязанность охранять вход в священную пещеру, хотя они и не знали, что там, внутри, находится. Они провели нас к той пещере, и мы спустились в нее. Как профессор и говорил, вход в пещеру представлял из себя колодец, глубиной пятьдесят метров. Затем из этого колодца в разные стороны расходилась целая серия пещер, что вели в другую, огромную и что была освещена. Уверяю тебя, хоть я и продолжал сомневаться, но все, что до этого говорил профессор, сбывалось, принимало реальные формы шаг за шагом. Когда мы опустились на глубину в пятьсот метров, перед нами появился гигантский каменный портал — очень похожий на те, что стоят пред входом в пирамиды. Там были проходы, ведущие в разные стороны, вырезанные в скале, с отполированными стенами. Время от времени на полу можно было видеть огромные человеческие следы, словно они принадлежали людям ростом метров десять. Мы не знали ни как на это реагировать, ни что вообще думать по этому поводу. Наше состояние было нечто среднее между испугом и удивлением. Наконец, когда мы этого меньше всего ожидали, вышли к огромной пещере размером, наверное, с футбольное поле и высотой метров в восемьдесят. Там, в центре свода, было отверстие, через которое внутрь проникал луч, прямой, словно стрела. Это представляло настолько фантастическое зрелище, что трудно было поверить. Действуя скорее инстинктивно, чем по какому-то соображению, мы один за другим вставали под этот луч света и только тогда заметили, что в пещере обитают миллионы птиц, они свободно влетали и вылетали через отверстие в потолке. «Гуахаро» — ночные птицы, ориентируются в пространстве при помощи эхолокации, издают пронзительные крики и улавливают затем отраженный звук — эхо, подобно ночным мышам, но не в ультразвуковом диапазоне, летают в темноте с дьявольской скоростью и никогда не сталкиваются ни друг с другом, ни со стенами пещер. Профессор хотел, чтобы мы продолжили путь, но тот лабиринт галерей уходил куда-то в бесконечность, в глубь горы. Венгерский профессор уверял, что вся горная цепь в этой части Анд полая изнутри, и нужно идти дней пятнадцать по этим коридорам, и тогда можно дойти до главного зала. Мы не были готовы к такому переходу и решили уйти. Сделали несколько фотографий, и сейчас, опираясь на эти снимки, как на доказательство, мы ищем поддержку у военных для того, чтобы завершить обследование той пещеры. Она настолько огромна, что потребуется именно армейский подход к решению этой задачи.