Я пыталась ухватиться за дракона, но от ужаса и боли тот бил крыльями так сильно, что мне приходилось туго: потоки ветра меня сносили и я едва маневрировала. Но все бы ничего, однако ловушка действовала и на меня, те самые молнии были просто жесточайшим разрядом тока. Первый раз, когда в меня попала молния, я чуть не рухнула в эту ловушку от сильной боли и от краткого помутнения сознания.
— Брось ее! — требовал феникс. — Ты ничем не поможешь.
— Не брошу! Я не уследила… — огрызнулась и наконец ухватилась за крыло дракона. Потянула вверх, раздался хруст. Крыло сломалось. — Твою ж мать!
— Выше, хватайся выше.
Дракон уже не просто выл, это был дикий стон и явно желание жить. Как он молотил передними лапами! Ведь жопа, вся, вместе с хвостом была в этом треклятом зыбучем песке.
— Идиот, — рычал в моей голове феникс. — Риша, хватайся, ну же!
И я вновь повторила попытку, хотя сама была на грани. Я держалась отчасти из-за своего упрямства и желания жить, отчасти, потому что Марс, хоть и не имел права вмешаться физически, магию свою направлял так, чтобы мое тело совершало очередной рывок. Чтобы крылья делали взмах. Я буквально чувствовала его над нами, как он парит и как волнуется!
Я держала крепко, понимая, что если отпущу и девушка, и этот придурочный иллами погибнут. И это будет всецело моя вина. Я не уследила, как это и должен делать маг с наследной силой. Я должна была зорко глядеть в оба: Ламея-то свою часть выполнила, ее борьба прошла успешно. А вот я…
— Не время для самобичевания. Марина, давай еще взмах, девочка, давай!
— Я пытаюсь!
Очередная порция молний выбила воздух из легких, на миг я утратила концентрацию и этого хватило, чтобы мои усилия оказались пустыми. Часть дракона, которую я сумела выковырять из песка, снова оказалась там, а я… Я поняла, что у меня больше нет сил. Ни для очередного взмаха, ни для того, чтобы тащить дракона. Магия практически не ощущалась.
— Марина! — обезумевший крик матери не помог.
Третье дыхание не открылось, жизнь ускользала из моего тела слишком стремительно.
— Прости, — прошептала я, не совсем отдавая отчет, у кого, собственно, прошу прощения.
У девушки, которую не могу спасти, у иллами, который погибнет со мной или у матери, которую оставляю одну. Без меня.
— Не смей! Марина! — рычал в голове феникс. — Не смей!
А с его словами в мозг взвинчивался крик матери, вой дракона и отчаянная попытка Марса спасти дочь. Он пытался прорваться ко мне, наплевав на то, что не имел на это права. Белая вспышка откинула его от нас. Магия, которую я ощущала от него, прекратилась.