Ее интересовали хоть какие-то новости из Пубира, возможно, подслушать нужный разговор, но шептались о другом. О ценах на продукты, о том, сколько еды на складах, о новом начальнике городской стражи западной стены, о сборщиках налогов на корабли и их маршрутах, о тяжелых временах и о том, что неплохо бы податься куда-нибудь в Аринию или хотя бы в Савьят. Подальше от войны.
Так и не узнав ничего конкретного, сойка пожалела, что Шерон далеко и нельзя бросить игральные кости. У нее был еще один вариант, старый друг, которого она не видела с тех пор, как уехала из Рионы, увозя еще не рожденного Релго.
Но вот стоило ли встречаться? К чему это приведет? Остался ли друг другом? Столько времени прошло. Она даже не знала, жив ли тот.
– Рыба полосатая. – Все еще колеблясь, сойка направилась сперва к верфям Зеленой ветви, туда, где днем и ночью кипела работа, но, не дойдя до них, нырнула в подворотню, прошла мимо груды бревен, равнодушно переступила через тело, которое уже было не живо с полчаса.
Шагов через двадцать, впервые за все время, ее остановили. Мужчина в фартуке на голое тело, жаривший на открытом огне на сковородке моллюсков с красным перцем, предупредил:
– Чужак. Топай, ты. Домой.
– К Мариусу топать, ты, – ответила она на языке дна. – Проблем? Да? Нет?
– Нет, – буркнул тот, отворачиваясь, и больше вопросов ей не задавали на всем пути между старым кладбищем и разваленными складами Дегтярного угла, в которых давно поселилось всякое отребье и каждое утро оттуда по доброй традиции выволакивали по два-четыре трупа тех, кто не пережил ночь по тем или иным причинам.
Очень удобное соседство с погостом – все лишние трупы, которые не стоило показывать страже, сразу подселялись в чужие могилы.
Дворик знакомого дома, в десяти шагах от маяка Пескарей, почти не изменился. Ну обветшал чуть сильнее, старый каштан срублен и на его месте потемневший пень. Во всем остальном – все тот же заваленный гнилыми, побелевшими от соли сетями пустырь. Даже лодка та же. Борта ее основательно рассохлись и выцвели, но Лавиани помнила, что раньше она была ярко-желтой, словно тропическая пташка.
Мариус тогда говорил, что обязательно ее доделает и отправится плавать по бухте да ставить горшечные ловушки на осьминогов. Киля как не было тогда, так не наблюдалось и сейчас, а значит, его мечты так и остались мечтами.
Лавиани подумала, что, возможно, это и неплохо. Некоторые ее мечты сперва исполнились, а потом разбились. Иногда она задумывалась о том, чем бы сейчас занималась, не встреть сперва Тэо, затем Шерон, а после всех остальных.