– Мне не захочется поцелуев. – Я резко обернулась и уставилась на наглого Матвея. – Я ни с кем не целовалась в губы вот так, как сейчас. Даже с Богданом. Потому что не хочу.
– Чего не хочешь?
– Не хочу отношений, которые заканчиваются поцелуями и постелью. Не хочу ничего серьезного и обязующего, ничего, что приведет к зависимости и проблемам.
– Ладно. Но когда передумаешь…
– Не передумаю. Пей кофе и пошли спать. Мы тут охотимся за ведьмами, а не занимаемся обнимашками. У меня есть парень, и я не хочу его предавать.
– Даже если совсем не любишь?
– Откуда ты знаешь?
– Знаю. Я же все-таки правнук ведьмака.
Но заснуть у нас не получилось.
Едва я растянулась на диване и положила руки под голову, как Матвей, сидящий рядом в кресле, вдруг вскочил и хмуро уставился в сумрак комнаты, еле-еле разбавленный светом ночников.
– Ты чувствуешь?
– Что? – не поняла я.
– Запах. Пахнет падалью. Червями и дохлым кабаном. Прямо тут, в этой комнате.
Я тоже вскочила, но, сколько ни втягивала в себя воздух, не заметила ничего странного и непривычного. Запахи кофе и «орбита», который я жевала в этот момент, перебивали все остальное.
– Надо выйти и посмотреть, что на улице.
Матвей рванулся наружу, я – за ним. А там – дым, и пламя, и невероятный треск, от которого захотелось зажать уши. Пылало высокое старое дерево, что росло около веранды. Его ветви, полностью охваченные огнем, напоминали гигантский факел.
По длинному забору, окружающему дом, бегал здоровенный кот и шипел, а по ту сторону забора стояла ведьмачка, черная, как черт из преисподней.
– Ты сгоришь, – прошипела она, и хотя сиплый голос терялся в треске пламени, но мы с Матвеем его услышали. – Ты сгоришь, правнук Стефана. Мы нашли тебя и убьем, чтобы после Стефана не осталось никого. Ни одного потомка, мочащегося к стене. Никого, кто продолжил бы дело Стефана. Мы убьем тебя и твою помощницу, мальчик.
И ведьма засмеялась, разевая беззубый рот, похожий на черную яму.
Огонь с дерева перекинулся на веранду, и черный дым взметнулся к небу, закрывая видимость. Но все равно слышно было, как яростно шипит и мяукает котяра, бегая по забору. От взгляда его блестящих глаз у меня мурашки по коже побежали – нет, это было не просто животное.
– Звони в пожарку! – заорала я.
Матвей молча метнулся в дом прямо сквозь огонь, бегущий по деревянному столбику веранды, и выскочил оттуда с двумя огнетушителями. Принялся заливать дымом и пеной полыхавшее пламя, после сыпанул что-то в горящее дерево. Потом опять схватился за огнетушитель и направил его на пылающие ветви. Я взялась за второй, и вместе мы кое-как потушили огонь, который и сам по себе стал ослабевать.