— Муж объелся груш, где его взять-то, вам только одно надо, наобещают с три короба, а как своё получат, поминай как звали.
— Может, дело в этом, — Родин кивнул на стол, где стояли две пустые бутылки.
— А это лекарство от душевных ран.
— Вот, вот и я о том же, слушай, у вас здесь никто квартиру не сдаёт?
— Да сдают, вон студенты на третьем живут, а зачем тебе?
— Нужно на время.
— У меня можешь остановиться, если тебе надо. Правда, у нас тут такое творится, представляешь, на днях голова человеческая настоящая на заборе висела, жуть.
— Да ладно, сама видела?
— Точно, я с утра пораньше за пивком побежала, а меня менты в понятые затащили.
Родин вспомнил взлохмаченную женщину в красном халате и ругнулся про себя: чёрт, чуть не спалился, хорошо, что она его не узнала.
— Вот тебе раз, и чего говорят люди об этой голове?
— Да кто что говорит, одни говорят, мол, любовник чей, но не мой, это точно — у меня таких не было.
— Дак, может, где в подъезде скандал был?
— Вроде всё тихо было, у меня с похмелы слух обострённый, вот только Янка, соседка сверху, с кем-то ругалась, видимо, очередной ухажёр. Мне в вентиляцию всё слышно.
— А что, много у неё ухажёров?
— Да нет, был у неё один, а пару месяцев назад другой появился, интеллигентный такой.
Поставленная задача была выполнена, Родин налил Людмиле ещё рюмку спирта, пообещал подумать над её предложением и вышел из квартиры.
В машине уже сидел Варкун. Родин плюхнулся на сиденье.
— Ну что, герой-любовник, как успехи?
— Да никак, она твердит как попугай: живу одна, никого нет — вижу, что врёт, а сделать ничего не могу.
— Значит, ни коньяк, ни твой греческий профиль, ни природное обаяние должного воздействия не возымели?
— Вот именно.
— А я вот выяснил, что был у нашей Яны мужчина в ночь убийства, и ругалась она с ним по-взрослому. Ладно, давай по домам, в общем, картина начинает вырисовываться, завтра будем дальше думать.
Домой Родину не хотелось, да и время, по его меркам, было раннее, 9 часов вечера. Он вышел из машины, прикурил сигарету, дождался, когда Варкун уедет, и направился к бару, который располагался в какой-то сотне метров. Присев за барной стойкой, он поприветствовал бармена.
— Вечер добрый, маэстро, сделай мне, как обычно.
— Вечер добрый, Мегрэ, пять сек, сейчас всё будет.
Родин называл бармена маэстро за его феноменальное умение управляться с бутылками, шейкерами, бокалами. Тот называл Родина Мегрэ по понятным причинам. Как-то пьяная компания решила продолжить веселье за счёт бармена, вытащили его из-за стойки и начали бить. На его счастье, в этот момент в бар зашёл Родин. Увидел такую картину, достал пистолет и выстрелил пару раз в потолок, а потом пинками разогнал обнаглевшее хулиганьё. С этого момента у Виталия, так звали бармена, с Родиным завязались дружеские отношения.