Отправив Варкуна, Родин вернулся к Саенко.
— Коля, а что там наружка за мясниками? Дала что-нибудь?
— Ноль полный весь вечер, до поздней ночи никуда не выходили. Двое-то — наши клиенты, наверняка смекнули, что мы их пасти будем, а третий, наверно, просто не при делах. Сегодня утром ездил, разрешение на прослушку хотел взять, а прокурор не дал, говорит: выбирай кого-то одного.
— Его понять можно, подозревать кого-то только из-за того, что он мясник, явно недостаточное основание.
— У тебя там что? Удивишь чем-нибудь?
— Ещё сомневаюсь, но я, кажется, нашёл женщину, из-за которой Шерстобитову голову отрезали. Сейчас Варкун её привезёт, буду работать.
— Ну вот, а ты сомневался, — вмешался в разговор подошедший Пряхин, — я же говорил: Родин и на пустом месте какую-нибудь хрень найдёт. Пойдём шефа обрадуем, а то его с утра министр драл, аж жалко смотреть на мужика.
— Погоди ты начальству докладывать, дай я с девушкой поработаю, а то получится неудобно.
Родин заглянул к Сазоновой.
— Валя, мясников на видео снимали?
— Конечно, по всем параметрам.
— Выкати мне фотокадр на всех пятерых?
Сазонова распечатала фотографии. Родин, взяв их, направился к себе в кабинет. В кабинете уже находилась Цивелева и Варкун. По довольному виду Варкуна Родин понял, что он съездил не впустую, и жестом поманил его в коридор.
— Родя, давай не томи, выкладывай.
— Короче так, Гуля, Гулечка — очень симпатичная татарочка, держалась как могла, пришлось припугнуть её Роспотребнадзором. Выяснилось, что свой салон ей всё-таки ближе, чем подруга. В общем, подтвердила она, что пару месяцев назад познакомилась с мужчиной интеллигентным, культурным, работает инженером, правда, он оказался женатым. Зовут его Валентин, они часто встречались, Валентин раз-два в неделю оставался на ночь. А теперь самое главное: Гуля однозначно опознала по фотографии Шерстобитова. Таким образом, мы имеем, что Шерстобитов являлся любовником Цивелевой. Кстати, ей я пока об этом не рассказывал.
— Родя, ты даже не представляешь, какой ты молодец. Давай я с Цивелевой пока начну один, всё-таки разговор почти интимный, а ты потом по мере надобности подключишься.
Родин зашёл в кабинет, сел за стол, откинулся в кресле.
— Здравствуйте, Яна, как ваше самочувствие?
— Спасибо, хорошо, — ответила Цивелева, однако Родин сразу отметил, что она сильно нервничает. Цивелева теребила в руках платочек, не могла найти места ногам. Родин понял, от такой беседы толка будет мало, вот в этот раз рюмка коньяку будет кстати.
— Яна, знаете что, забудьте на время, что вы находитесь в уголовном розыске. Давайте выпьем по рюмке коньяка, перейдём на «ты» и просто поговорим без протокола?