Родин понял, что настал самый ответственный момент, встал, налил по третьей рюмке. После того как выпили, предложил Яне сигарету. Закурив, Яна задумчиво посмотрела на Родина.
— Сергей, что теперь со мной будет?
— Давай для начала закончим разговор, а потом будем думать, в любом случае, я обещаю, с тобой всё будет хорошо. Расскажи мне за девятое мая.
— Валентин приехал ко мне восьмого мая, он был в командировке, сказал жене, что вернётся девятого, а сам заехал ко мне. Он, в принципе, уже хотел разводиться, но не знал, как сказать об этом жене.
Вечером, девятого мая, часов в десять Валентин вышел в ларёк, у него кончились сигареты. А вернулся, представляешь, с Виталиком. Тот, оказывается, возле подъезда караулил. Вломился в квартиру и начал: «Сука, шалава, проститутка, я вас сейчас обоих на запчасти разберу». Я ему «убирайся» кричу, «а то милицию вызову», а он уже на Валю переключился. «Слышь ты, урод, это моя тёлка, и только я её драть буду». Дошло до того, что Валя врезал ему пару раз хорошо, нос разбил, он мне ещё тумбочку коридорную всю в крови измазал. Тот подымается и говорит: «Ну, капец вам, молитесь, суки, — на меня посмотрел, — а ты всё равно моя будешь», — и ушёл. Валентин ещё посмеялся, говорит: «Давай, давай, Ромео, иди нож точи». В общем, как-то легко мы забыли про этот инцидент. Часа в три ночи Валя собрался домой, я его проводила и легла спать. Проснулась утром от сирены милицейской, в окно посмотрела: суета какая-то возле школьного забора, у меня как-то сразу сердце сдавило. Оделась я, вышла, а когда голову увидела, чуть сознание не потеряла. Ноги ватные, иду, ничего не вижу, как до дома добралась — не помню. На постель упала, слёзы меня душат, и так весь день. Потом встала где-то в обед, зашла на кухню кофе выпить, и тут мразь эта, Виталик, заходит — видимо, я дверь забыла закрыть. Говорит: «Ну что, шалава, как тебе мой подарок», — и показывает на забор. Я всё поняла и от ужаса двинуться не могу, думаю, сейчас он и меня убьёт. А он за стол сел и вытряхивает на стол руку, точнее кисть, свёрнутую в виде фиги, и так со злорадством говорит: «Ну что, сучка, поздоровайся со своим любовником». Я думала, умру от страха. Этот ублюдок руку спокойно в пакет спрятал и говорит: «Смотри, если хоть слово кому скажешь, твоя башка на соседнем колышке окажется». Так и ушёл, я в окно выглядываю, а он идёт спокойно, пакетом размахивает, в котором рука Валика лежит. — Закончив рассказ, Яна вздохнула с облегчением как будто камень с души свалился.
— Он прийти не обещал? — спросил Родин.