Позже.
Кстати, вот что забавно: я перечитываю все написанное с начала и вижу, что под конец стал писать лучше. Я не пытаюсь сказать, что достиг уровня Фолкнера или Апдайка; я всего-навсего говорю, что мои навыки улучшаются с практикой, и мне кажется, так происходит почти в любом деле. Остается надеяться, что я буду сильнее и лучше во многом другом, когда снова встречусь с той тварью, что захватила Террьо. Потому что мы с ней еще встретимся. Она не показывалась с того вечера в доме Марсдена, когда то, что Лиз Даттон увидела в зеркале, свело ее с ума, но она затаилась и ждет. Я это чувствую. Я это знаю, на самом деле, хотя по-прежнему не имею понятия, что это за тварь.
Но это не важно. Я не собираюсь отравлять себе жизнь, раздумывая над вопросом, грозит ли мне сумасшествие в среднем возрасте, и не собираюсь отравлять себе жизнь, дрожа под довлеющей надо мной тенью какой-то твари. Она и так мне испортила столько дней. Тот факт, что я родился в результате инцеста, кажется до смешного незначительным по сравнению с обугленным телом Террьо с мертвосветом, бьющим из трещин в коже.
Я много читал за все годы, что прошли с того дня, когда эта тварь попыталась вызвать меня на повторный бой по ритуалу Чудь, и нашел немало странных поверий и жутких легенд – о которых не упоминалось ни в саге о Роаноке Риджиса Томаса, ни в «Дракуле» Стокера. Среди них было много рассказов о демонах, завладевавших живыми людьми, но мне пока не попадалось ни одной истории о демонах, способных завладевать мертвыми. Ближе всего были истории о злонамеренных призраках, но это все-таки совсем не то. Поэтому я совершенно не представляю, с чем имею дело. Единственное, что я знаю наверняка: когда-нибудь нам придется сразиться. Я свистну, тварь прибежит на мой свист, и вместо того чтобы ритуально кусать друг друга за языки, мы сольемся в объятиях, а потом… что ж. Потом мы увидим.
Да, мы увидим.
Но позже.