ли я это знаю? Так, чтобы наверняка? Нет, я не уверен на сто процентов, но
почти уверен.
– Я не хочу говорить.
Я онемел от изумления. До сих пор я еще никогда не получал такого ответа от мертвых. Конечно, мой опыт общения с мертвыми был весьма ограничен, но до этой минуты я был уверен, что мертвые должны говорить правду всегда, причем с первого раза.
– Что он сказал? – спросила Лиз. По-прежнему двигая лишь одним уголком рта.
Не обращая на нее внимания, я снова заговорил с Террьо. Сейчас никого из прохожих поблизости не было, и я произнес свой вопрос громче, очень четко выговаривая каждое слово. Обычно так говорят с глухими или с людьми, плохо знающими английский.
– Где… последняя… бомба?
Раньше я думал, что мертвые не чувствуют боли, что они уже переступили болевой порог, и Террьо и вправду вроде бы не страдал от жуткой раны в голове, но теперь его наполовину распухшее лицо исказилось, словно я прижег его каленым железом или ударил ножом в живот, хотя я просто задал вопрос.
– Я не хочу говорить!
– Что он ска… – снова начала Лиз, но тут из магазина вышла та самая женщина с ребенком в слинге. Она держала в руке лотерейный билет. Малыш сжимал в кулачке палочку «Кит-Ката» и размазывал шоколад по всему лицу. Он посмотрел на скамейку, где сидел Террьо, и горько расплакался. Его мама, наверное, решила, что он смотрел на меня, потому что опять одарила меня колючим, недоверчивым взглядом и поспешила прочь.
– Чемпион… то есть Джейми…
– Заткнитесь, – огрызнулся я и, секунду подумав, добавил «пожалуйста», потому что маме очень не нравилось, когда я грубил взрослым.
Я опять посмотрел на Террьо. Гримаса боли превратила его изуродованное лицо в настоящий кошмар, и я вдруг решил, что меня не колышут его страдания. Он искалечил столько людей, что их хватило бы, чтобы заполнить целое больничное крыло, он убил нескольких человек, и если он не соврал в своей предсмертной записке, то собирался убить еще больше людей. Так что я даже надеялся, что он страдает.
– Где… эта… бомба… сволочь?
Он наклонился вперед, схватившись за живот, словно у него были колики, и застонал. А потом все-таки сдался.
– В «Кинг Каллене». В супермаркете «Кинг Каллен» в Истпорте.
– Почему?
– Мне показалось, что будет правильно закончить, где начинал. – Террьо нарисовал пальцем в воздухе круг. – Завершить круг.
– Нет, я имею в виду, почему вы вообще взрывали эти бомбы?
Он улыбнулся, и от этой улыбки распухшая половина лица как бы смялась. Я до сих пор это вижу и вряд ли когда-нибудь смогу развидеть.
– Потому, – сказал он.
– Почему потому?