— Эй! Что сидим?! Выходи, продолжаем! — кричу и нетерпеливо выбегаю из машины, достаю фотоаппарат, заново настраиваю технику.
— Нет! У меня прическа полетит и макияж! — отнекивается Валя, но в глазах читается сомнение.
— Выходи! Кадры будут — космос! Стой, закрой дверь, не двигайся! — командую ей и снимаю в машине.
— Кайф! — шепчу себе под нос, улыбаюсь, крупный план, средний, стоп. — Идём! — зову Валю, та оставляет укрытие. — Пройдись вдоль воды, медленно, взгляд на меня, голову ниже, теперь выше! Отлично! — дождь усиливается, бьёт большими каплями по воде, оставляет круги, образуя пузырьки.
— Ааа, — кричит Валя
— Кайф, правда? Давай, теперь сама! Полная свобода действий, снимаю! — Валя растерянно останавливается, осматривается по сторонам, крутится на месте.
— Снимай! — смеётся она, поднимает подол платья, прыгает, вытягивает руки вверх. Дождь стекает по волосам, проникает в шифон, заставляя его огибать фигуру. — Как же хорошо, Лесь! Как хорошо! Давай со мной? Дай камеру, теперь я тебя! — протягиваю аппарат, забегаю в речку. Смотрю на своё отражение в воде: рыжие кудри закудрились, голубой сарафан стал в темную крапинку. — Есть? — кричу я и позирую пару минут. — Ну, всё, всё, хватит! Хочу просто постоять, как в детстве у бабушки на даче. Льет дождь, мы бежим босиком. Не домой, не в укрытие, а в лужи. Прямо в середину ножкой, ать! Тепло, вязко, хорошо!
Небо прояснилось. Мокрые, счастливые, бежим в машину переодеваться.
— Это лучший день! — говорит Валя.
— Это лучший дождь! Доставай термос с горячим кофе! Держи плед, подсохнем и поедем.
Валя протягивает телефон, на экране появляется видео на котором мы, мокрые, но счастливые, танцуем. Танцуем свой танец под неслышимую музыку, под музыку сердца.
— А счастье-то в мелочах, моменте, Лесь!
— Угу! Я ж говорила. Складываем маленькие кусочки в одно большое. Живём.
Однажды в темную-темную ночь
— Иди, кому говорю! — бабушка села на диван, сняла цветастый передник, пригладила зелёное платье в мелкий горошек. Выжидающе смотрела на внучку и размышляла: " До чего ж упертая, а! Вся в меня. И когда вырасти успела! Двадцать пять моей детоньке. Да чего там, мне уж семьдесят!»
— Ну, баааа! — прохныкала Алиса из другого конца комнаты и медленно отложила телефон. Встала, на ходу поправила халат, который был на два размера больше. — Вот тебе моя буйна головушка, склоняю пред мудростью твоею и упорством, — подошла и легла на бабушкины коленки.
— Ну, полно-полно, гримасничать, — улыбнулась та. — Подымай ноги, сказ буду сказывать.
— Я большая, а всё так же их люблю.