— Павел Артемович, я прошу вас, — Валинов никак не мог застегнуть плащ, — прошу вас…
— Меня просить не о чем. Мы поговорим на бюро.
Валинов понял, что разговор окончен.
На улице увидел возле сквера Бунчука и Кутня. Они притворились, что не заметили его, юркнули в магазин. Валинов дождался, пока они вышли.
— Я знаю, что анонимка — ваших рук дело, — прошипел Валинов. — Вы… вы будете отвечать.
— А вы что, не выспались, Иван Иванович? — нахально усмехнулся Бунчук. — Это шантаж! Сами заварили кашу, сами и расхлебывайте. Нас не впутывайте. Мы живем себе тихо с Василием Васильевичем. План перевыполняем, масло отгружаем, хе-хе…
— Мы себе тихо живем, — повторил Кутень. — Нам высоких чинов не надо, а если вас тово… из «Факела» попросили, то мы не виноваты.
— Кутень, — вскипел Валинов, — вы аморальный тип, и я еще доберусь до вас!
— Слышите, Петр Иосипович? Еще и пугают Иван Иванович. — Кутень взял под руку Бунчука и повернулся лицом к Валинову. — Руки коротки, Иван Иванович. Жизнь — она такова: вы начальник — я дурак; я — начальник, вы… Одним словом, будьте здоровы. Начальство приходит и уходит, а мы остаемся.
Валинов не мог найти слов. Еще неделю назад Кутень дрожал от одного взгляда Валинова, а теперь: «Руки коротки, Иван Иванович»… И долго еще будет жить этот Кутень, заполняя свой блокнот. В паре с Бунчуком тайком будут ходить по белу свету, паскудить потихоньку, мстя всем, кто достиг большего.
А он, Валинов, разве лучше? Такой же, как Кутень, как Бунчук. Мелкий карьерист, негодяй, — вынес он сам себе приговор.
Но об этом до конца своей жизни не скажет Валинов никому.
Не сможет.
Васько придумал целую историю о поездке с Лесей в Киев, но рассказывать ее не пришлось, потому что вместе с деньгами положил в стол билеты. Платон, собираясь утром на работу, случайно их увидел, хотел разбудить брата и расспросить о Наталке, но решил не тревожить.
И в школе на переменке Васько доказывал Лесе, что Платону необходимо знать об их встрече с Нарбутовыми, но переубедить Лесю не смог.
— Может, она еще приедет, Вася, — надеялась Олеся.
— Нет, Платон должен знать правду, — настаивал Васько.
Этот спор продолжался и вечером, когда они вместе готовили уроки.
— Моя мама сказала, что никогда не надо спешить к человеку с плохими вестями, — сослалась на непререкаемый авторитет Леся. — Платон и так переживает.
— Я не хочу, чтобы моего брата обманывали!
Они притихли, увидев Платона. Он весело поздоровался:
— Как, молодое поколение? Грызете гранит?
— Васько на пятерки грызет, а я, — Леся скривилась, — схватила по химии тройку.