— Вот наш дом. Двадцать восьмой. А квартира… шесть…
— Вот, уж пришли, будем швартоваться?
— Вы к кому? — поинтересовалась молодица в большом цветастом платке, прервав разговор с соседкой. Это была Ганна Кожухариха. Она сделала шаг к Стеше, бросила на землю какой-то сверток и ударила руками о полы кожуха. — Марта! Это же твоя Стешка!
— Мама!
Марта так и не сообразила, чей это был голос — Стеши или Фросинки…
Платон перечитывал автореферат своей диссертации, присланный ему с пометками профессора. Вот и закончен многолетний труд. Платон весьма критически относился к своей диссертации, ведь столько уже исписали бумаги ученые и не очень ученые мужи об организации труда в колхозах, о резервах дальнейшего развития хозяйства! И лежат эти труды балластом в библиотеках, никто их не читает, и пользы никакой. Платон прочитал немало так называемых научных работ. К сожалению, многие были просто разбухшими информациями; в них к общеизвестным теоретическим положениям притягивались конъюнктурные выводы, которые, в свою очередь, основывались на случайных фактах. Надо выступить против трав — пожалуйста. За кукурузу, горох? Просим…
Гайворон обобщил опыт колхозов в организации труда всего района и своего, Сосенского. Его труд прочли во всех артелях, а потом обсудили на районной теоретической конференции с участием ученых академии и научно-исследовательских институтов.
Работу Гайворона оценили высоко, хотя кое-кто обвинял его в излишнем «практицизме». Платон шел на это сознательно, ему хотелось, чтобы простой бригадир или звеньевой, прочитав книжку, понял все, чтобы она помогла в работе.
Зазвонил телефон.
— Слушаю, — снял трубку Платон.
— Платон, приехала Стеша, — сказал чей-то взволнованный женский голос.
— А кто это говорит?
— Не скажу… Приехала Стеша с сестрой. Сейчас они у Мартыненков на Выдубе, а потом придут… — Голос в трубке утих, послышалось перешептывание, — потом придут к Чугаю… А может, уже и пришли.
— Кто это говорит? — Но в трубке частые гудки.
Платон посмотрел на часы: одиннадцатый. Неужели приехала? Почему не написала? Нет, наверное, это пошутили девушки. Светлана или София. Точно, это был голос Светланы. Ну, я же вам! Платон надел полушубок и вышел на улицу. Никого. Зайду к Поликарпу, проведаю, подумал Платон. Давно не был у Чугая.
Поликарп обрадовался:
— Вот спасибо, Платон, что заглянул, а то за целый вечер и дверь не скрипнула. Раздевайся.
— Благодарю, — Платон огляделся в хате. — Я ненадолго. Что вы делаете, Поликарп Васильевич?
— Да заставил Кожухарь дневник нашего бригадного опытного участка переписать, а то, говорит, какая-то наука о картошке требует из Киева, так я вот уже неделю пишу. Ужинал? Може, давай вдвоем, по-холостяцки?