— Благодарю… Это мне позвонил кто-то, Поликарп Васильевич, и сказал, что Стеша приехала, так я зашел… по дороге.
— Стеша? — удивился Чугай.
— Сказали, что они с Фросинкой у… Марты…
— Стеша? У Марты? — Чугай недоверчиво посмотрел на Платона. — Не может быть… Она домой пришла бы. Это пошутил кто-то. Стеша не обошла бы свою хату, нет…
— А может, они поездом в Выруб приехали?
— Поездом? — переспросил Чугай. — Если вдвоем с той Фросинкой, то могло быть, могло… — Чугай умолк, закурил. — Мне как раз Михея надо было навестить… Не разберу, что тут в дневнике написано, — показал пальцем на неровные рядки. — То ли калийные удобрения вносили, то ли сульфатные…
— Так сходите. — Платон притворился, что поверил наивной выдумке Поликарпа. — Для науки это весьма важно… А мне как раз надо заехать к Отару, чтобы помог запчастями…
— Надо, надо, Платон, запчасти, это дело такое, что куй, пока горячо, — притворяется и Чугай.
— Так, может, я возьму газик, и поедем? — несмело предложил Платон.
— Хорошо бы, Платон, а то Отара днем с огнем не найдешь на том «Факеле». — Чугай быстро оделся.
Уже за селом услышали, как Данила Выгон вызванивал полночь.
— Несколько поздновато едем, Поликарп Васильевич, — со смущением сказал Платон.
— Ничего, Михей ложится спать поздно, — успокоил Чугай. — Отар его учит грузинским песням. Так они, говорила Ганна, до полуночи поют. А там, у Мартыненков, если гости, то тоже не спят…
— А вы еще не были у них?
— У Ладька? Нет, Платон. Сейчас у меня не жизнь, а, как говорил мой комбат, ситуация… сплошная ситуация. Тебе одному сознаюсь, Платон, что… Марта, значит, хотела ко мне вернуться. Ох, и тяжко мне.
— Отвыкли или…
— Люблю ее, Платон.
— Так пусть возвращается. Или гордость не позволяет?
— Гордость уже переступил, Платон. Ты ж был на свадьбе… — вздохнул Чугай. — А сейчас о другом думаю: у них же с Ладьком дочка. Опять разобьется семья. Свежая рана будет. А моя уже зарубцевалась… И не знаю, как Стеша на это посмотрит.
— Обе дочери уже взрослые, — подал надежду Платон, — поймут… Кажется, в этом доме Михей живет? Здесь… Приехали, Поликарп Васильевич.
Дверь открыла какая-то незнакомая женщина.
— Простите, мы, кажется, перепутали этажи, — извинился Платон, но вдруг увидел Михея.
— Заходите, заходите! — обрадовался Кожухарь. — Знакомьтесь, кто кого не знает.
— Мы вам перебили разговор, — сказал Платон, увидев Отара, который что-то рассказывал, оживленно жестикулируя.
— Это Отар рассказывает, каким будет «Факел», — пояснила Фросинка. — Я так рада, что вас вижу, — сказала Чугаю и Платону.