В выходные поработать не получилось. Кассана пригласили на свадьбу к другу, и он после обеда закрывал кузницу и уходил по делам. Я немного повозилась с починкой посуды для закусочной. После регулярных потасовок у них не оставалось ни одной целой тарелки или кружки.
Заняло это менее часа.
Попрощавшись с Кассаном, пожелав ему хорошо отдохнуть, я отправилась в школу. Было утро, я решила прогуляться вдоль моря и свернула в сторону порта.
– Кого я вижу! – вдруг справа раздался знакомый насмешливый голос.
Я резко остановилась, словно наткнувшись на стену. Хорн. Стоит весь такой холеный, одетый в идеально сидящую темно-синюю форму, обутый в блестящие кожаные ботинки, с модной стрижкой и гадкой кривой улыбкой на красивом лице у обшарпанного угла рыбацкой пивной. Сияет словно новый, только что отчеканенный золотой, среди горы потертых грязных медяшек.
Вот только его сейчас мне не хватало! Откуда он взялся здесь, в трущобах?
– Я слышал сплетни о том, что ты подрабатываешь в борделе в порту, но не поверил, – Хорн подошел и крепко схватил меня за предплечье, развернув к себе, – род Крея скатился до торговли телом. Какой позор!
Оправдываться было ниже моего достоинства. Я гордо вскинула голову и процедила сквозь зубы:
– Какая вам разница, как я зарабатываю себе на жизнь? Мету улицы или торгую телом, это мое дело.
В этот раз он меня разозлит. Надоело выслушивать его скабрезные шуточки.
– Пойдем со мной, я дам тебе золотой за твои услуги, посмотрим, чему ты научилась, – как-то нарочито весело высоким звенящим голосом заявил он и потащил меня вниз, к набережной, – здесь неподалеку вполне приличная гостиница, я сниму номер.
Сначала я ничего не поняла. По инерции прошла несколько шагов, а потом принялась яростно упираться.
– О чем вы говорите? Какая еще гостиница? – пыхтела сквозь зубы, выкручивая запястье. – Никуда я не пойду! Оставьте меня в покое!
– Десять золотых, – Хорн обернулся и пристально посмотрел на меня, – это целое состояние, поверь.
Я замерла, вглядываясь в идеальное мужское лицо, и не верила ушам. Он что, действительно сейчас тащит меня на постоялый двор? И это не шутки? Глаза Хорна горели каким-то хмельным азартом. Он был словно пьяный, раскраснелся, часто и глубоко дышал, пальцы немного подрагивали, но это не мешало им цепко и сильно удерживать меня.
– Не нужны мне ваши деньги! – рявкнула я зло. – Отпустите немедленно!
– Я же тебе нравлюсь, не упирайся, – губы Хорна скривились в издевательской насмешке, голос стал бархатным и вкрадчивым, – ты сама этого хочешь. Но торгуешься. Так и быть – сто!