— Он не стал меня слушать. Крайне самонадеянный молодой человек, который рассчитывает в одиночку удержать и Пустоту, и преступников.
— Это почему же в одиночку? — раздался звонкий голос Вилли, и сын герцога Дареаля шагнул в комнату. Он вырос, стал гораздо выше, почти догнав своего приятеля — Филиппа Вейрана. Темно-русые волосы торчали в разные стороны, напоминая волчью шерсть. А голубые глаза глядели холодно — Вилли никогда меня не любил.
— Что ты здесь делаешь? — резко обернулся герцог. — Подслушиваешь?
— И не думал! — оскорбился юный волк. — Но вы так громко разговариваете, что не услышать сложно.
И волчонок демонстративно занял оставшееся свободным кресло. Герцог Дареаль едва сдержал горестный вздох. Видимо, воспитывать сына подростка — та еще морока.
— Вилли, у нас серьезный разговор, — угрюмо сказал герцог.
— И что? — поинтересовался его сын. — Я тоже серьезен.
— Можешь оставить нас?
— Не могу. Ты же не пускаешь меня к Анри.
— У тебя свой дом есть.
Кажется, герцог начинал свирепеть. Да уж, я зашел не в лучшую минуту. Вот только Вилли не боялся гнева отца. Он спокойно смотрел на него, словно наслаждаясь произведенным эффектом.
— Вы говорили об Андре, — вернулся Вилли к услышанному обрывку разговора. — Ему что-то угрожает?
Дареаль сурово взглянул на меня.
— Не то чтобы… — Даже мне стало не по себе от его взгляда. — Но упорно ходят слухи, будто кто-то хочет выпустить Пустоту из заточения, а магистр в башне один. Он отказался от охраны, от чьей-либо помощи.
— Значит, плохо предлагали, — ответил волчонок, и Дареаль все-таки подскочил на ноги. Вилли тут же шмыгнул за дверь, правильно рассудив, что терпению отца пришел конец.
— Вот шельмец! — Этьен с грохотом захлопнул за ним дверь. — И вот как с ним разговаривать? Никого не слушает!
— А в чем хоть проблема? — поинтересовался я.
— Разве не видно? Я ему слово, он мне двадцать. Неуправляемый ребенок! Нам надо возвращаться домой, в замок, а он упрямится. Говорит, что все его друзья здесь, а там никого.
— Так оставьте его в столице, — ответил я. — Сколько лет вашему сыну, герцог?
— Исполнилось семнадцать. — Теперь, кажется, гнев Дареаля сосредоточился на мне.
— Ему пора учиться. В столице и округе множество хороших учебных заведений, в которых за Вильямом присмотрят. У него расширится круг общения, чего он, мне кажется, жаждет, а вы сможете уделить внимание супруге и младшим детям.
— Я бы с радостью, — ответил Этьен. — Но тогда я не смогу его защитить.
— От кого? Насколько я знаю, в магистрате хорошо относятся к вашей семье. И граф Вейран, и виконт Гейлен. И даже этот странный Андре, если верить Вилли. Кто может желать вам зла?