Профессор Стоукс не возражала. Лишь попросила зайти с ней в лабораторию, чтобы забрать записи, переложив остальные сборы на плечи миссис Дженкинс. Грегори не отказал в просьбе. Зашел, оценил ущерб, поморщился, слушая хруст пробирок под сапогами полицейских. Лабораторный стол находился в центре комнаты, и напротив окна стояли в основном испачканные пробирки и недорогие ингредиенты в больших банках, так что ценное и хрупкое оборудование в шкафах не пострадало. Однако разбитое окно, потеки кислоты на столе, стенах и мебели выглядели зловеще.
Пока Аманда сгребала с полок лабораторные журналы, заметки и папки, лорд Лайвернес успел задрать рукав на одежде трупа и убедиться, что это итлиец. Негромко сообщив полиции эту информацию, он забрал у мисс Стоукс бумаги, проводил ее до экипажа и уже там объявил всем, куда они едут и почему. Ал сразу уступил место миссис Дженкинс, заявив, что доберется в клуб на извозчике, а Махоун просто пересел к Тайлеру. Было понятно, что свою «конфетку» Кентавр не оставит ни при каких обстоятельствах.
– Домой, Тай! – сказал Грегори, запрыгивая на подножку.
В особняке герцога Ратлендского внезапных гостей встретили с легким изумлением. Однако вышколенный дворецкий и вида не подал, что его шокировала компания из пяти дам, сына герцога и громилы в кожаной одежде.
– Бриггс, проводите дам в гостевые комнаты, а мистера Килкени в гостиную рядом с библиотекой, – распорядился Грегори.
Слуга чопорно поклонился:
– Прошу за мной, дамы! Мистер Килкени. – Дворецкий с поклоном указал направление, а потом решительно зашагал вперед.
Передав гостей дворецкому, Грег велел Тайлеру приготовить визитный костюм и поторопился отыскать леди Виолу. По утрам герцогиня Ратлендская обычно писала письма в своем будуаре. В этот день она не изменила привычкам, так что сын нашел ее, поздоровался, поцеловал руку, а потом изложил свои затруднения:
– Мама, я пригласил пожить у нас нескольких почтенных дам и юных мисс. Прости меня за самоуправство, это вынужденная мера. На их дома напали…
Леди Виола отложила перо и уставилась на младшего сына. Теперь она видела в нем силу, уверенность, азарт. Он больше не напоминал ту бледную тень, которую сняли с корабля и привезли в этот дом почти год назад.
– Эти дамы… кто они? – уточнила герцогиня, чуть склонив голову, что у нее означало выражение интереса.
– Миссис и мисс Доусон. Мать и две дочери. Одна из мисс Доусон – невеста моего друга капитана Килкени. Их дом подожгли… враги Бривании, – нашел нужные слова Грегори.
– Ты сказал, почтенных дам несколько?