И что интереснее всего — среди слуг не было ни одного немощного. Понятно, что маги мелковаты. Сильно в волшебном деле при чистке костюмов не преуспеешь, тот же артефактор всего лишь универсал, что для великой семьи почти насмешка. Однако у кого-то и того не было.
После Терлецкая потащила меня осматривать владения. Как я предполагал, в наличии имелись грифоны, за которых отвечал тот самый птичник, одна виверна, которая щедро делилась ядами для приготовления зелий и лекарств, белоснежный пегас, относящийся уже к вотчине конюшенного и около сотни запертых в клетке бесов. На них, по словам Светки, она отрабатывала заклинания. В том числе смертельные.
— Нравится? — спросила она, когда мы наконец добрались до пруда. Идти до него пришлось с добрую четверть часа.
— Нет, — честно признался я. — Я здесь чувствую себя чужим.
— Птица в золотой клетке, — кивнула Терлецкая. — Я понимаю. Поэтому мне больше нравилось в школе. Там не надо быть тем, кем не являешься.
— Хочешь сказать, что тебе все это не нравится? Подняла руку, принесли обед, сказала слово — помогли одеться.
— Ты знаешь, что я не такая, — будто бы даже обиделась Светка. — Я обычная. Хочу простых вещей, а не стоять с прямой спиной и улыбаться на приемах.
— И что по-твоему простые вещи?
Вместо ответа Света обвила меня руками и поцеловала. Не скажу, что мне не понравилось. Более того, даже боль в груди почти пропала, как бывало лишь когда Терлецкой не было рядом. Я только спустя нескольких долгих секунд отстранил ее.
— Не надо.
— Что такое? Не нравлюсь? Или дело в той ведьме?
Взгляд Терлецкой стал холодным, колючим, а боль в груди пронзила острой спицей.
— Просто не надо.
— Поздно ты спохватился. Отступать уже некуда. Ладно, отложим этот разговор. Пойдем посмотрим, куда поставим столы.
Так и пошло. Прошел день, наступил другой. Слуги сновали, готовясь к торжественному приему: подъезжали машины с продуктами, мебелью, новой посудой, высылались последние приглашения. И среди всего этого я ходил, не зная, куда себя применить. Хотелось хотя бы на часок убежать в степь, но предвестница настрого запретила отлучаться. Дескать, до помолвки не стоит покидать имение. Даже личного телохранителя ко мне приставила. Будто какой-то наставник мог защитить лучше меня самого. Но делать нечего, приходилось отыгрывать свою роль.
Наконец день Икс, а в моем случае попросту Х, настал. Мы со Светкой, нарядившиеся и даже слегка припудренные (чтобы не было видно пота на лице) стояли возле небольшой арки из цветов, неподалеку от вереницы столов и смотрели, как одна за другой в имение заезжают машины. Аппарацию, несмотря на наличие трех специальных для этого комнат, Элеонора запретила для дополнительной безопасности.