Она швырнула остатки шляпки на пол и сняла пальто. Возможно, если она проделает все, что делает каждую ночь, это поможет ей успокоиться.
Из шкафа она достала платье, пододвинула стул к окну и начала распарывать швы. Но ее то и дело отвлекали прохожие. Как обычно, это были пьяные мужчины и хихикающие девушки, припозднившиеся рабочие и молодые пары, радующиеся тайной прогулке. В головах у них теснились те же самые желания и страхи, что обычно, но сегодня это показалось ей оскорбительным. Они шли так, будто ничего не случилось! Разве они не знают, что равви мертв? Неужели никто не сказал им?
Ее руки двигались с лихорадочной быстротой, и неожиданно ножницы промахнулись. Одно из лезвий воткнулось в ткань, проделав разрез на длину пальца.
Вскрикнув, она швырнула платье на пол, закрыла лицо ладонями и долго сидела так, раскачиваясь и что-то мыча. Казалось, стены комнаты сжимаются вокруг нее. Выносить это было невозможно. Ей надо уйти отсюда. Надо двигаться. Иначе она потеряет власть над собой.
Без шляпки, пальто и без всякой цели она выскочила из дому и пошла вперед, не замечая ничего вокруг. Вечер стал совсем холодным, и в воздухе пахло морозом. В ярком сиянии почти полной луны свет газовых фонарей казался слабым и болезненно-желтым.
Она все шла и шла, сворачивая с одной улицы на другую. Вокруг менялись кварталы, районы и языки вывесок. Она ничего не видела и не обратила внимания даже на ярко-красные, плещущие на ветру вымпелы в Чайнатауне. Язык вывесок снова изменился, но она не заметила этого и все шла и шла в надежде хоть немного заглушить боль.
Прошло немало времени, прежде чем она успокоилась и обрывки мыслей перестали мелькать у нее в голове с такой бешеной скоростью. Она замедлила шаг, потом остановилась и огляделась. Перед ней тянулась длинная улица, застроенная высокими жилыми домами. Кирпичные фасады были обветшалыми и грязными, и все вокруг пропахло какой-то гадостью. Она посмотрела назад и не увидела ни одного знакомого дома, перекрестка, реки или моста, по которым могла бы сориентироваться. Стало ясно: она безнадежно заблудилась.
Немного постояв, женщина осторожно пошла вперед. Следующая улица тоже оказалась совсем незнакомой и упиралась в крошечный сквер — скорее просто в площадку, поросшую жухлой травой. Она встала посредине, стараясь понять, где находится. От сквера в разные стороны разбегалось не меньше шести улиц. По какой ей идти? По той же, которая привела ее сюда? Как она найдет свой дом?
А потом на одной из улиц вдруг показалось какое-то странное пятно света, плывущее в воздухе. Она испуганно замерла. Пятно приближалось к ней, и скоро она увидела, что это не свет, а лицо и что лицо это принадлежит мужчине. Он был высоким, выше ее, и тоже с непокрытой головой. Темные волосы коротко подстрижены. Его лицо и руки, как она теперь видела, мягко светились, словно лампа, прикрытая легкой тканью.