* * *
В свой пансион она вернулась почти на рассвете. Платье валялось на полу, и дыра сердито скалилась на нее.
Как, как могла она быть такой неосторожной? Нельзя было гулять по улицам одной! Нельзя было уходить так далеко от дому! И когда она увидела этого светящегося человека, надо было бежать прочь! И уж конечно, нельзя было разговаривать с ним, а тем более признаваться, кто она есть!
Все это потому, что равви умер и она сразу стала слабой. Светящийся человек встретился ей в самый худший момент. И его неуемное любопытство, его желание понять, кто перед ним, лишили ее последних сил к сопротивлению.
Отныне ей придется стать гораздо сильнее. Ошибаться больше нельзя. Равви нет. Теперь никто не станет помогать ей.
Вспомнив о своей огромной потере, она снова поникла. Что она будет делать теперь? Ей больше не с кем поговорить, не к кому обратиться! Что делают люди, когда умирают те, кто был им очень нужен? Свернувшись к комок, она лежала на кровати и чувствовала, будто в груди у нее выдолбили дыру да так и оставили зиять.
Наконец она немного успокоилась и встала. Пора было идти в пекарню. Мир не остановился, как бы она этого ни хотела, и нельзя постоянно прятаться у себя в комнате. Чувствуя внутри страшную тяжесть, она надела пальто и услышала, как в кармане что-то хрустнуло.
Это был конверт. «КОМАНДЫ ДЛЯ ГОЛЕМА». А она совсем забыла.
Она открыла конверт и достала из него листок толстой, обтрепавшейся по краям бумаги. Листок был сложен в два раза. Открыв первый разворот, она прочитала написанные трясущейся рукой слова: «Первая команда оживит голема. Вторая — уничтожит». Свернутый теперь только пополам листок чуть приоткрылся, словно ему не терпелось поделиться своими тайнами. В образовавшую щель она видела тень каких-то слов на иврите.
Соблазн был велик.
Быстро она сложила листок так, как он был сложен раньше, и засунула обратно в конверт. Положила конверт в выдвижной ящик своего крошечного стола. Несколько минут походила по комнате, снова достала его, засунула между сеткой кровати и матрасом и села сверху.
Зачем равви отдал ей это? Что она должна с этим сделать?
* * *
Данцигский порт был переполнен отъезжающими и провожающими. У причала стояла «Балтика», огромная и надежная, уже готовая скрыться в морской дымке.
Для Иегуды Шальмана, проведшего столько лет в своей хижине отшельника, весь этот шум и суета были невыносимы. Крепко вцепившись в маленький потрепанный чемодан, он пытался протолкаться через толпу к трапу. Густой гудок пароходной сирены, предупреждающий о скором отходе, заставил его вздрогнуть и застыть на месте. Никогда в жизни он не видел ничего, что могло бы сравниться по размеру с этим судном. Шальман вдруг понял, что пялится на него, раскрыв рот, словно ребенок или слабоумный.