Такая явная враждебность со стороны главы Тайной канцелярии начала меня злить. И я не удержалась от подколки.
– На вашем месте я бы не торопилась с выводами, – выпалила я. – Все-таки я три года жила в Родбурге. Вдруг однажды подкараулила лорда Тиррольда в какой-нибудь темной подворотне и получила слепок его ауры?
Правда, тут же пожалела о своей несдержанности. В кабинете после этого повисло зловещее мертвое молчание, а я сразу же почувствовала себя очень зябко в перекрестии трех взглядов. И первым затянувшуюся сверх всяких пределов паузу нарушил, естественно, лорд Грей.
– Это чистосердечное признание, леди Квинси? – до омерзения медоточивым голосом осведомился он. – Похвально, даже очень. Только учтите, что оно, безусловно, смягчает наказание, но не отменяет его полностью.
– Вообще-то, это шутка, – мрачно буркнула я, жалея, что вообще заговорила.
Эх, не пошла мне впрок долгая жизнь в фамильном замке рода Квинси! Помнится, дома мне постоянно приходилось держать язык за зубами. Потому как любое неосторожно оброненное слово мать с легкостью использовала как повод для настоящего скандала. Нет, она не кричала на меня. Герцогиня Кейтлин Квинси на моей памяти никогда не повышала голоса. Но, поверьте, гадости, которые выговаривают вам тихо и с любезной улыбкой на устах, менее обидными от этого не становятся.
– Шутка? – Лорд Грей недоверчиво хмыкнул. Вкрадчиво посоветовал: – А может быть, все-таки облегчите свою душу, леди Квинси? Поверьте, так будет лучше для всех. И для вас в первую очередь.
– Довольно, – в этот момент веско произнес король. – Филипп, хватит придираться к милой девушке. Я еще раз повторю тебе, раз ты не запомнил с первого раза. Она гостья в моем дворце. И на нее распространяются все законы гостеприимства.
– Гостья ли? – Филипп скептически фыркнул. – Вообще-то, чтобы быть гостьей, необходимо сперва…
– В любом случае, как мы уже обсудили чуть ранее, леди Квинси сама чуть не погибла вчера, – торопливо оборвал его король, как-то виновато покосившись на меня. – И ты согласился, что это еще одно свидетельство невиновности леди Квинси. С ее стороны было бы чрезвычайно глупо оставаться рядом с Дарриэлем, если бы она знала, что ловушка вот-вот сработает.
Филипп неохотно кивнул, подтверждая правоту короля. Затем подарил мне многозначительный взгляд, словно говоря: ты, милочка, все равно у меня под подозрением.
Я тем временем сосредоточенно хмурилась, обдумывая так и не завершенную фразу главы Тайной канцелярии.
Интересно, что он хотел сказать? Почему не считает меня гостьей в королевском дворце? Ведь я получила приглашение, стало быть, вполне законно нахожусь тут, а не являюсь какой-нибудь нахальной самозванкой.