– Великий хан! Скоро у тебя не останется войска! – говорили Девлет-Гирею его военачальники. – Отправь в бой своих непобедимых янычар! Они никогда не знали поражений! Они сметут московитов, как надоедливых мух!
Всматриваясь вдаль своими злыми узкими глазами, хан видел гору трупов – лошади вперемежку с людьми. Его войско таяло. И он кивнул, махнув рукой.
Янычары – элитные воины, прибывшие под крыло крымского хана по приказу османского султана, вооруженные пищалями, саблями, мечами, кинжалами, бердышами, шли в атаку клином, ведя прицельную стрельбу. Тут и дрогнули измотанные русские воины. Началось отступление. Сам Шереметев упал, израненный. Командовать отрядом было некому. Начали оставлять орудия пушкари, бросились врассыпную стрельцы.
– Трубите сбор! – разъяренно кричал на волнующемся коне Басманов, затем сам кинулся останавливать бегущих. Прозвучал суровый рев трубы, воины остановились.
– К обозам! – кричал Салтыков. – К обозам!
Спешно воеводы отвели оставшиеся силы, хан недоуменно вглядывался вперед.
– Они уходят? – спрашивал он своих полководцев, но те молчали.
– У них не осталось сил биться, повелитель, победа твоя, – сказал мурза Ширин. Девлет-Гирей сурово обернулся и сказал ему:
– Раз ты так уверен в этом – веди свою конницу к ним и добей их!
Отступая, хан уже понимал, что проиграл это сражение. Так глупо и позорно было проиграть врагу, численность которого была меньше почти в десять раз! Но самое страшное и поражающее известие ждало хана много после, когда он узнал, что под Судбищами погибли его сыновья Ахмед и Хаджи. И с того момента русский царь стал заклятым врагом для измученного горем, безутешного Девлет-Гирея…
Мурза выступил со своим многочисленным отрядом и встал на пригорке, глядя на стоявший у поселка лагерь московитов. В недоумении видел он, как стрельцы рубили деревья, оставляя высокие, в человеческий рост, срубы. Верхушки деревьев с их раскидистыми толстыми ветвями выносили в поле, создавая настоящую преграду для конницы.
В бешенстве Ширин бросился в атаку, увлекая за собой и свой отряд. Стрельцы, укрывшись за высокими срубами, вели прицельный огонь. Вместе с конем замертво рухнул на землю мурза, а рядом расстелилось выпавшее из рук убитого всадника знамя с изображением родового герба мурзы Ширина…
Тем временем Иоанн с большим войском уже подошел к Туле. Рядом с ним были его ближайшие советники и лучшие воеводы – братья Захарьины, Мстиславский, Адашев, Курбский. Здесь узнали они о гибели отряда боярина Шереметева. И на военном совете мнения воевод разделились: Мстиславский советовал идти с войском вперед и, возможно, спасти остатки отряда Шереметева, а затем дать хану бой. Курбский и Адашев советовали отойти за Оку и быть готовым к нападению крымцев на Тулу. Но решение не было принято – вскоре приехал гонец на измотанном скакуне с вестью о том, что крымский хан, понеся сильные потери, ушел в степи. Доложил он также, что Шереметев серьезно ранен и его везут в Тулу, а из семи тысяч воинов выжили не больше двух тысяч.