* * *
Пятого июля из Перекопа огромное войско крымского хана Сахиб-Гирея вышло в поход на Москву. Чем дальше двигалась рать, тем более она росла – к ней по пути присоединялись отряды ногайцев, астраханцев, были ратники из Турции, Кафы, Азова. Лавина пеших и конных ратников в овчинах и мягких стеганых доспехах, гудя топотом тысяч ног и копыт, тонула в пыли. Едва ли не каждый – лучник, вооруженный, помимо прочего, саблей и пикой. Позади, возле обозов, с тяжелым скрипом катили огромные турецкие пушки.
Семен Бельский, с выбритой головой и коротко постриженной бородой, въехав на курган, щурясь, глядел на это ужасающее зрелище. Он и сам был облачен в татарский кафтан, под которым виднелась кольчуга. Что-то внутри него клокотало от счастья – наконец он смог это сделать! Благодаря Семену великая рать вышла в этот поход! Хан послушал его спустя столько времени!
С тех пор как Сахиб-Гирей выкупил его у ногайцев, Семен жил при ханском дворе как гость, и честь такая ему была благодаря турецкому султану, оказывающему Бельскому покровительство. И с первых дней Семен звал хана в поход, но Сахиб медлил. Сначала вместе с турками он участвовал в походе на Молдавию – так миновал еще год, затем пошел на черкесов, а после Семен узнал, что хан вознамерился идти на Литву. Бросившись к крымскому повелителю, Семен жаркой речью призывал хана передумать, ибо «Литва – не враг Крыму», «Москва ваш общий враг, так сразите ее вместе! Приготовь силы свои для похода в русские земли!».
Сахиб, прищурившись, разглядывал этого дерзкого московита, коего по указанию султана он выкупил у ногайцев, и теперь этот московит не удосуживается даже пасть на ковер перед великим ханом. Однако Сахиб ничего ему не сказал, но Семен от своего неизменного верного слуги Булака узнал, что хан все же передумал разорять Литву. Об этом Бельский спешил сообщить Сигизмунду, мол, «я – спаситель державы твоей», «твой верный слуга» и, самое главное, Семен и его призывал начать наступление на Москву одновременно с крымской ордой. Но этот авантюрист не знал, что после заключения перемирия еще с Еленой Глинской Сигизмунд не желал больше войны с московитами, и потому отослал Бельскому кошель золотых монет «в благодарность», словно бросил собаке кость.
Конечно, Семен со временем узнал о смерти Елены и Телепнева, которых он считал главными врагами своими, знал, что брат Иван наконец вышел из темницы, что Шуйские захватили власть в Москве. Но беглый князь не желал останавливаться на том. Кажется, он и сам всецело уже верил в то, что ему по праву принадлежит Рязанское княжество, что Москва – истинный противник, коего нужно сокрушить вместе со всем этим алчным боярством.