Легкий Ворон тенью скользнул из палатки, прошел, согнувшись в три погибели, под брюхами оседланных разведчиками коней, мимо ночных дозорных, которые еще толком не приступили к своим обязанностям и пропустили, поверив, что идет человек по своим делам, скорее всего к проституткам в лагерь маркитантов.
Мцена именно туда и направился, и не только для того, чтобы не вызвать подозрений у часовых.
В лагере маркитантов за четыре вырванных у мертвого рейтара зуба он купил проститутку на три ночи. Звали ее Катрина. Впрочем, в то время проститутки редко называли свое настоящее имя. Катрина – скорее название профессии, а не имя человека. А делали они это чаще для того, чтобы иметь возможность избегать встреч с нежелательными клиентами. Но ту девушку звали действительно Катрина.
– Куда ты меня тащишь? – Она тяжело дышала, еле поспевая.
– В лес, – резко ответил Мцена.
– Зачем в лес? Мы уже достаточно далеко ушли от лагеря.
– Если будешь послушной, дам тебе еще столько же и серебра в придачу.
– Только давай договоримся, ты не причинишь мне боли и не покалечишь.
– Хорошо. Только иди молча. Туман – хороший проводник звуков. – Мцена перешел на шепот.
Катрина повиновалась. Дальше до самого шалаша они шли молча. Мцена ощущал между лопатками горячее дыхание девушки. Тепло ее дыхания постепенно проникало под кожу и начинало будоражить сознание. Он стиснул зубы, чтобы не позволить вырваться из груди вздоху. Наконец в воздухе запахло прогоревшими головешками.
– Пришли! – Якуб заглянул в шалаш. – Живой? – то ли окликнул, то ли спросил у самого себя. – Катрина, иди сюда.
Девушка робко подошла:
– Э-э, только давай сразу рассчитаемся.
– Держи. – Мцена сунул ей в руку еще четыре зуба. – И полезай внутрь.
– Что я должна делать?
– Спать. Просто спать рядом с ним, как спит жена с мужем, когда тот болеет и не может исполнять супружеский долг. Обнять и спать. Полезай.
Катрина нырнула в шалаш. Слышно было, как она возится, шурша несколькими юбками.
– Какой холодный! – тихо пропела она. – Ну ничего, я тебя отогрею!
Мцена разжег костер напротив шалаша, осветив поляну и внутренности жилища. Сделал факел, воткнул между жердинами. Теперь освещения стало еще больше.
– Спит? – спросил.
– Спит!
– А можешь немного повозбуждать? Так он быстрее согреется.
– Попробую.
Катрина превосходно владела профессией. Через несколько минут послышалось прерывистое бормотание Зубова:
– А чужа земля подобна кувшину. Можно присвоить этот кувшин, но никогда не присвоишь воздух, заключенный в нем. Можно отнять у кого-то землю, но нельзя ничего сделать с небесами, которые будут насылать тучи. Можно заковать человека в цепи, но нельзя подчинить его сны…