При этих словах Екатерина просияла. Казалось, Генрих бросает ей спасательный трос. Может быть, он пожалел о своей суровости и надеялся, что она даст ему основания простить ее.
— Мадам, мы призываем вас заявить нам сейчас обо всем, что, по вашему мнению, может послужить на пользу вашему делу, — сказал епископ Винчестерский.
— Прежде всего, — вмешался Кранмер, не дав ей времени собраться с мыслями, — мы должны зачитать вам билль о лишении гражданских прав, чтобы вы знали, в каких преступлениях вас обвиняют. Вы готовы выслушать его?
В тоне его голоса Екатерина уловила предупреждение: ей не понравится то, что она услышит. Но что делать. Она кивнула, выпрямила спину и ухватилась руками за подлокотники кресла.
Кранмер развернул свиток:
— Билль утверждает, что вы, Екатерина Говард, до брака с королем не вели чистую и беспорочную жизнь, а факт приема вами к себе на службу Фрэнсиса Дерема, человека, с которым вы предавались распутству в то время, и горничной Кэтрин Тилни, женщины, которая была свидетельницей вашего бесстыдного поведения, доказывает ваше желание вернуться к старой порочной жизни.
— Но я не…
Кранмер поднял руку:
— Позвольте мне закончить, мадам. Вы также вместе с леди Рочфорд замыслили достичь своих злостных и омерзительных целей с покойным Томасом Калпепером, джентльменом из личных покоев короля…
Покойным? Что с ним случилось? Ее охватила паника. Неужели Джейн созналась? Или Том выдал их всех?
— …и вы встретились с Калпепером в укромном месте в одиннадцать часов вечера и оставались там до трех часов утра в присутствии одной только сводни леди Рочфорд. За эти измены Калпепер и Дерем были осуждены и казнены.
— Нет! — вскрикнула Екатерина. — Нет!
Ей и в страшном сне не снились такие ужасы.
— Их казнили в декабре, мадам, — сказал Саутгемптон, пристально вглядываясь в нее. — Вы любили их, это ясно.
Екатерина онемела. Она раскачивалась из стороны в сторону, потрясенная жуткой новостью и напуганная до ужаса. Том мертв. И Фрэнсис. Она поймала на себе сочувственный взгляд Изабель. Она не была шокирована. Она все знала.
— Как они умерли? — прошептала Екатерина, боясь услышать ответ.
— Как изменники, мадам, — холодно ответил ей Саутгемптон, — хотя король проявил снисхождение и заменил Калпеперу казнь на усекновение головы.
Это было ужасно, но представить, через какие страдания прошел Фрэнсис, Екатерина просто не могла.
— Дерем ни в чем не виноват, — сквозь слезы проговорила она. — Он был моим любовником только до брака…
— И намеревался стать им после, — перебил ее Саффолк. — Он сам так говорил. По закону умысел на измену равносилен ее совершению.