Кэтрин в изумлении смотрела на него. О таких вещах она и слыхом не слыхивала. Все Говарды женились в церкви и, насколько ей было известно, вероятно, ждали этого, прежде чем окончательно скрепить свой брачный союз.
— Вы имеете в виду, что мы все равно что женаты?
— Да! — Он начал тереться носом о ее шею.
— И я по праву могу называть вас супругом?
— Да. А я по праву могу поступать с вами как с женой! — В доказательство он именно этим и занялся.
Кэтрин проснулась и увидела, что ночью выпало немного снега. Сад выглядел очень красиво, и она, завернувшись в накидку, вышла на улицу и прошлась по дорожкам, скрипя снежком и любуясь заиндевелыми деревьями. Фрэнсис нашел ее у реки. Пар от их дыхания смешался в холодном воздухе. Припорошенный мир казался зачарованным.
— Я кое-что принес вам, — сказал Фрэнсис. — Помолвки нужно отмечать подарками. — Он положил на ее одетую в перчатку руку изящную золотую цепочку.
— О, Фрэнсис, это, наверное, стоит уйму денег! Вы так щедры.
Она огляделась, проверяя, нет ли кого рядом, а потом обняла и поцеловала его.
— У моей жены должно быть все самое лучшее.
Отпустив Фрэнсиса, Кэтрин стянула с руки перчатку. На пальце у нее было материнское кольцо с рубином. Она носила его каждый день с того момента, как оно стало подходить ей.
— Это ваш подарок в честь помолвки, — сказала Кэтрин, отдавая кольцо Фрэнсису.
— Я не могу его взять. Вам оно очень дорого.
— Тем больше причин отдать его вам, — настояла Кэтрин и надела кольцо на мизинец Фрэнсису.
— Я люблю вас, — сказал он, вдруг посерьезнев.
— А я люблю вас! — крикнула она, вскинула руки ему на шею и поцеловала в губы.
После этого они часто обменивались подарками и знаками любви. Фрэнсис даже давал Кэтрин деньги, когда было что дать, ведь своих у нее не было ни пенни, и она полностью зависела от милостей герцогини. Часть их Кэтрин использовала, чтобы купить ему воротник и рукава для рубашки, которые заказала у портнихи в Ламбете. Фрэнсис, хотя и обрадовался подарку, упрекнул ее за то, что тратит подаренные деньги на него, и принес ей отрез розового шелка, который она отдала бабушкиному вышивальщику мистеру Роузу, и тот сделал из него стеганую шапочку. Когда она ее надела, Фрэнсис восхитился орнаментом из францисканских узлов.
— Что, жена моя, тут францисканские узлы для Фрэнсиса! — Он усмехнулся. — Продуманный выбор.
Кэтрин улыбнулась. Вообще-то, узор она с мастером не обсуждала.
— Мистер Роуз говорит, они символизируют истинную любовь.
— Да, так и есть, — подтвердил Фрэнсис и обнял ее.
Кэтрин не осмеливалась носить подаренные Фрэнсисом шелковые цветы в присутствии герцогини, но иногда, по случаю, прикрепляла их к платьям, и один как раз был на ее лифе, когда миледи неожиданно вошла в гостиную, где камеристки играли в карты, в поисках своей диванной собачки.