— Я твоим людям лошадей дам. Сколько послов будет?
— Троих хватит!
— Двое твоих, один мой человек. На подарки тоже найдется в скарбнице нашей.
— Согласен. Дело у нас общее.
К Исламу Гирею поехал казак Клыш с товарищами.
2
Его преосвященство Савва Турлецкий, вытянув губы дудочкой, трубил тоненько и жалобно, как укушенный слоненок. Он мчался по спальне пани Ирены Деревинской, размахивая над головой золотой цепью, забыв о бремени лет и тяжести своих телес. Пани Деревинская с кисейной занавеской через плечо — она успела сорвать эту кисею с балдахина над кроватью — летала, словно лань, и ее отражения метались во всех двенадцати зеркалах, которые по приказу епископа были вмурованы в стены.
Догнать пани Деревинскую у Саввы сил уже не было, и он, хитря, выскочил на середину комнаты, бросился на бегущую, целя в нее цепью, и — попал.
Цепь ударила пани Деревинскую в плечо, и она, отбежав в дальний угол, потянулась розовым кошачьим язычком к алой ягоде, вызревшей на ее мраморном плече, слизнула ягоду. У Саввы Турлецкого в голове помутилось, он на коленях перебежал комнату и набросился на пани Деревинскую с птичьим клекотом. Поднял пани в воздух, потащил с победным ревом к потайной двери за кроватью. Прижимая пани к этой двери, он неистовствовал, изрыгая невероятные ругательства, и пани визжала, как кошка.
— Кошка! — сказал он, глядя на нее с восхищением.
Он знал: в потайной комнатке сидит любовник пани Деревинской. Савва запер дверь тайника снаружи и теперь, принимая ласки, решал участь несчастного.
— Я тотчас прикажу замуровать эту дверь. Он долго еще будет слушать нас.
Пани мурлыкала, весь мир был для нее, как розовая бенгальская жемчужина, и ее еще распаляло, что есть свидетель их любви. Но когда розовые облака стали меркнуть, а к предметам вернулись их очертания, она сказала:
— Зачем же? Он нужный человек.
— Кто он? — спросил Савва Турлецкий.
— Ханон Михелев.
— Ты допустила до себя иудея?
Она вздохнула.
— Я без него пропаду.
— О боже мой! Какое падение! Почему ты бва него пропадешь?
— У меня долги, — вздохнула пани Ирена.
— Какие долги? Откуда?!
— Я купила земли и винокуренный… — она замялась. — Заводы.
— Завод или заводы?
— Заводы, — призналась пани Ирена. — Два неподалеку один — в Тульчине, на паях с дядей Ханона Ирмой Пейсиховичем.
— И еще в Томашеве! — закричал из-за двери несчастный Ханон.
— Томашев не в счет, мне там принадлежит четвертая часть.
Наступила удивительная тишина. Его преосвященство Савва Турлецкий проглатывал комок удивления.
— Когда ты успела? — наконец задал он риторический вопрос, не дождался ответа и перешел к делу: — Сколько ты должна?