— Позвольте мне сесть, — жалобно попросил Ханон. И упал на колени. — Что случилось? Вы разлюбили меня. О, я погибаю!
— Душа моя, я помогу вам воскреснуть. Сядьте!
Ханон поднялся с колен, сел к столу.
— Князь Вишневецкий, владеющий Немировом, продал мне прекрасный земельный участок, о котором вы мне говорили. Я осмотрела его и нашла, что все ваши слова о нем отвечают действительности. Так вот, душа моя, несите деньги — и земля ваша.
— Я подумал, что вы, пани Ирена, продаете заводы в Тульчине, с тем чтобы развернуть дело в Немирове… Нет, нет! Я отказываюсь понимать, что стряслось, что?
— Милый Ханон, вот вам моя тайна. Я стала умной и, кажется, излечилась от жадности… Надеюсь, вы оцените мою откровенность.
— Сколько вы просите за вашу землю? — пряча глаза, спросил Ханон.
— Не более того, сколько она стоит. Я нашла город Немиров устроенным, а людей его зажиточными. Это значит, что сама здешняя земля рождает деньги… Ступайте к своему кагальному начальству и решите о цене. Ждать я вас буду до полудня. И ради нашего прошлого — одинаково нам дорогого — не заставляйте меня искать других покупателей. Я тороплюсь в обратную дорогу. Мой старичок отбыл по делам в Рим, и я воспользовалась его отлучкой.
Ханон снова упал на колени, облобызал у пани ножку, но пани Ирена эту выходку перенесла спокойно.
5
Уже в тот же день пани Ирена могла бы покинуть Немиров, но задержалась еще на сутки. Попросила Ханона найти ей двух людей, на которых можно было бы положиться в случае нападения. Ханон людей нашел.
Подсаживая пани в колымагу, он посмотрел на прощание в ясные глаза ее и спросил:
— Все дела сделаны, и ничего уже не воротишь. Скажите правду, Ирена, почему вы продали заводы и землю?
Она наклонилась к его точеному мраморному уху и шепнула:
— Я боюсь Хмельницкого.
— Кто это?! — отпрянул Ханон.
— Не знаю, но мы все еще услышим о нем.
Колымага рванулась, покатила.
«Действительно, кто он, Хмельницкий, этот писатель писем, — думала пани Ирена. — Почему я боюсь его?.. Чего я боюсь?»
На развилке дорог она велела остановиться: в Польшу или в замок его преосвященства?
Вспомнила о тайнике.
Взяла себя в руки: «Бежать я всегда успею!»
Колымага покатилась в глубь Украины, но сердце попискивало, покалывало: «А успею ли?»
6
Гетман Потоцкий привел на Украину армию. Адам Кисель писал слезные письма. Он увещевал Потоцкого быть осторожным. Ради Бога, не надо войск! Войска обязательно восстановят против себя мирных людей. К чему столько шума из-за какого-то взбунтовавшегося сотника?
Адам Кисель писал королю. Умолял вернуть Потоцкого из похода. Неразумная горячность какого-либо шляхтича может стать той самой искрой, от которой вспыхнет весь стог.