Разбрызгивая грязь, мчался со стороны реки всадник.
— Пан Выговский, кажется? — узнал Потоцкий.
Выговский осадил коня.
— Ясновельможные милостивые паны! Драгуны пана Сенявского, гусары полковника Стефана Чарнецкого и казачий полк пана Войниловича переправились через реку Желтые Воды.
Конь Выговского, задирая морду, пританцовывал: от волнения всадник тянул узду.
— Пан Выговский, вы порвете лошади губы, — сказал Шемберг.
— Простите, пан комиссар! — Выговский отпустил повод. — Позвольте доложить, ясновельможные паны! На противоположном берегу реки Желтые Воды — лагерь изменника.
— Хмеля?! — Кровь бросилась в лицо Потоцкому. — Всем назад! — И тотчас овладел собой. — Передайте мой приказ: ставить табор на этом берегу. Занять круговую оборону. Рыть шанцы. Будем ждать подхода отряда, идущего по Днепру.
Голос был спокоен и тверд, распоряжения точны и разумны. Комиссар Шемберг улыбнулся. Молодой Потоцкий начинал ему нравиться.
3
— Пушки в круговую оборону! Всем рыть траншеи! Ясновельможные паны, приказ мой и для вас тоже!
Стефан Потоцкий не суматошно, но быстро объехал табор и нашел дело всякой паре рук. Дети магнатов, не знавшие «подлого» труда, кипели от ярости, но уже через четверть часа они возблагодарили Бога, что послал им в командиры Стефана Потоцкого.
Казаки, собравшись на другом берегу реки, готовили атаку и, конечно, обманули, напали с тыла, из степи.
Пушки поляков ударили нестройно, какие не успели развернуть, какие не успели зарядить, вреда огонь противнику не причинил, но отпугнул.
— Проучить изменников! — приказал Потоцкий и пустил на бунтовщиков реестровых казаков.
Шемберг одобрил и этот приказ. Первая же неудача охладит пыл восставших, и самые умные из них уже этой ночью кинутся в бега. Так всегда было.
Конница Хмельницкого, отойдя в степь, развернулась и пошла на реестровых в бой.
Шемберг заволновался: бунтовщики чувствуют себя сильными. Возможно, они приготовили какую-то ловушку. Нужно было подсказать молодому Потоцкому, чтоб он был наготове. Но Шемберг даже коня не успел тронуть. Две лавины на глазах накатывали друг на друга, как две тучи. Сшибутся, сверкнут молнии, и грянет сеча.
— Да поможет нам Бог! — Шемберг снял шлем и перекрестился.
Тучи сошлись, затопили зеленое поле, но ни молний, ни грохота.
В воздухе летали шапки, казаки обнимались, не покидай седел. Вдвое потяжелевшая туча развернулась и ушла за косогор. А ветер беды гнал на ошеломленный польский табор новую напасть.
— Орда! — закричал в отчаянье Ян Выговский.
Подскакал Шемберг. Стефан Потоцкий повернулся к нему и, успокаивая, мягко, но убежденно, как больному, сказал: