– Думаю, ваши сведения не соответствуют действительности, мэм, – в голосе Тома прозвучали такие нотки, что Фанни резко прервала игру и крутанулась к нему на вертящемся табурете.
– Что ты имеешь в виду?
– Один из новых ее друзей – это Сидни, а вовсе не пожилые швеи. Неужели не замечаешь, какая она стала оживленная? Не странно ли, а?
– Ерунда, – резко ответила сестра.
– Надеюсь, – спокойно ответил брат, пряча свои чувства за равнодушным видом.
– С чего ты взял? – Фанни вновь повернулась к роялю, скрывая от Тома лицо.
– Я несколько раз встречал Полли и Сида на улице, и, по-моему, они вместе куда-то шли. Вид у нее был… Будто она нашла что-то приятное. А Сид смотрел на нее как на центр мироздания.
– Ах, значит, вот как…
Холод в голосе сестры насторожил Тома. Она так низко склонила голову, что Том, пытаясь заглянуть ей в лицо, увидел только внезапно покрасневшее ухо. По лицу молодого джентльмена пробежала тень. Он тихо присвистнул. «Бедняга Фан, – пронеслось у него в голове. – Кажется, мы с ней оба влипли».
– Может быть, это и неплохо, – сказала Фанни, не попадая по нужным нотам.
– Для Сида, может быть, – проворчал Том.
– Но почему не для Полли? Он богатый, умный, положительный. Не чета другим, – сказала Фан.
– Мне не нравится этот союз, – поморщился брат.
– Не будь собакой на сене, Том, – многозначительно глянула на него Фанни.
– О чем ты говоришь? Я проявляю братское беспокойство о Полли. Она ведь такая… Ей нужно выйти замуж за миссионера или раскаявшегося грешника, чтобы стать ему путеводной звездой. По-моему, ей не подойдет роль леди из высшего общества.
– А я думаю, подойдет. Надеюсь, ей выпадет такой шанс, – Фанни с большим усилием удержалась от иронии.
– Молодец, Фан, – Том понимал состояние сестры. – Впрочем, может быть, мне и почудилось, что у них завязывается роман.
– Время покажет.
Взяв несколько громких аккордов, Фанни запела.
– Правильно, дорогая, – Том нежно погладил ее по голове. – Если ничто не вселяет в нас бодрость, будем ее хотя бы изображать.
Ему подали лошадь, и Фанни, тронутая сочувствием, ласково проговорила брату на прощание:
– Осторожнее, Томми. Не сломай себе шею.
В одиночестве ей не хотелось петь. Какое-то время она задумчиво посидела за роялем, и на лице отражались попеременно то беспокойство, то растерянность. Затем она резким движением захлопнула ноты и с отчаянием произнесла:
– Нет, ничего не поделаешь. Остается лишь ждать.
После некоторого размышления она решила: «У Полли сегодня как раз выходной. Зайду к ней и все выясню». Она уткнулась лицом в ладони, минутку так посидела, а потом поднялась на ноги, бледная и решительная. Вскоре она уже спешила к пансиону мисс Миллз с таким видом, будто идет навстречу своей погибели.