Увы, за любое веселье рано или поздно приходится платить. Пробил час расчета по счетам и для «Авроры». Несмотря на то что из всей тройки «сестер богинь» она была самой молодой, быстроходной и удачно построенной, от «Идзумо» она уйти не могла. Хотя на деле паспортное превосходство в три узла «Идзумо» и оказалось завышено почти в два раза, для догона хватило и этого. Спустя час после ее столь удачного прохода через кучу спасающихся бегством транспортов 8-дюймовые снаряды стали настигать «Аврору». Еще через полчаса противники сблизились до расстояния, приемлемого для действия шестидюймовок. «Аврора» получила первое попадание и, немного изменив курс, ввела в действие орудия левого борта.
Прошел еще час… И к его исходу от чистенькой, новенькой «Авроры» практически ничего не осталось. Менее месяца назад она была перекрашена из светлой средиземноморской окраски в стандартный для кораблей ВОКа шаровый цвет. Сейчас крейсер постепенно, по мере выгорания краски в местах пожаров, менял цвет на пепельно-серый. Во время борьбы с огнем погиб старший офицер кавторанг Небольсин. Кроме него по кораблю убитых было уже под пятьдесят нижних чинов и шесть офицеров…
Боеспособность крейсера стремительно падала. Из пяти 152-миллиметровых орудий левого борта могли вести огонь два. На месте кормового осталась только огромная дыра в палубном настиле – японский восьмидюймовый снаряд попал в беседку с зарядами. Но и это не поколебало решимости Засухина продолжать бой. Крейсер был на ходу, множественные попадания на удивление пока никак не повлияли на его скорость и управляемость. И пока «Аврора» еще могла наносить противнику урон, об открытии кингстонов думать было преждевременно. Самолично переложив руль право на борт, с мостика на подмену прислуги орудий левого борта были посланы все рулевые и сигнальщики кроме одного легкораненого, Засухин ввел в действие орудия правого борта. От дальномера Барра и Струда, снятого с «Рюрика» и три недели назад установленного на крыше штурманской рубки, остались только обломки. Но «Идзумо» уже подошел на 27 кабельтовых. И пользуясь этим, на левом крыле мостика лейтенант Дорн азартно крутил верньеры микрометра, поминутно выкрикивая на батарею дистанцию до цели.
Об организованной наводке и едином управлении огнем остались одни воспоминания, каждое орудие вело собственную войну, но и такая стрельба иногда давала свои плоды. Вот от попадания вздрогнула носовая башня японского броненосного крейсера. На ее комендоров посыпалась стеклянная крошка от разбитых лампочек и оптических приборов управления стрельбой. Снаряды ее стали ложиться далеко от цели. Но это было для «Авроры» всего лишь отсрочкой неминуемой гибели. Идзичи изменил курс, становясь к ней бортом. После чего за упрямого русского принялись артиллеристы кормовой башни и казематных шестидюймовок.