— Михаил, помолчи минуту, пожалуйста.
«Хм… хм… хо… как любопытно…»
Что-то я перестаю понимать происходящее.
— Ха… — раздраженно выдохнула Настя сквозь зубы.
Узнаю этот звук. Так бывает, когда она злится на саму себя за какую-то досадную ошибку.
— Вот я дура…
Ну точно.
— И ты…
И я?
— Какой же ты дурак… — припечатала она.
Не понял? А я тут причем?
— Вынуждена отказаться, — резко сменила она тему.
Так, что-то мне эта формулировка ответа напоминает.
— Уже есть пара?
Кажется, мой голос слегка дрогнул. Но лишь слегка, и на месте досады и легкой печали начал разгораться гнев. Это кто бессмертным себя возомнил, раз руки к чужой невесте тянет?
— Да. Он, — Настя кивнула вперед, в сторону школьных ворот, где как раз припарковался шикарный спорткар.
Поправка, суперкар. Майбах Экслеро. Эта двухместная машинка стоит столько, сколько я за сто лет доната не потрачу. Это что за богатенький хрен с золотой горы?
— А ты… — Настя тяжело вздохнула. — Я не смогу долго ждать.
Произнесла эту странную фразу и ушла вперед. Нет, серьезно, что это было? Жанна, пояснишь?
«Мастер, выбирай. Язык или яйца?»
Что?
«Помнишь, что будет, если еще раз заговоришь со мной в ТАКОМ ТОНЕ?»
Жанна, мне сейчас не до твоих шуток.
«А это не шутки, Мастер. Я сегодня добрая, так что выбирай. Или мы сыграем в криворукого хирурга и отрежем оба лишних органов. Все равно они тебе не пригодятся».
Как-то ответить на этот нелогичный поток мыслей мне помешал раздавшийся позади голос.
— Какие люди, — ухмыльнулся Владимир Меньшиков, встав рядом и разглядывая высокого черноволосого красавца, что открыл моей невесте дверь купе.
— Знаешь его?
— Георгий Багратион.
Один из древнейших родов России, ведущий свою родословную от мифического царя Давида. Наследный княжич Грузинского княжества. Кто он без Дара? Гений, плейбой, миллионер, филантроп.
Багратион сел в машину. Если бы напоследок он гадко ухмыльнулся, довольный своей добычей — я бы понял. Если бы он просто кивнул, приветствуя знакомого своей знакомой — я бы принял. Если бы роскошный автомобиль, который я никогда бы не смог себе позволить, резко рванул с места, демонстрируя свою мощь перед случайными зрителями — я бы позавидовал.
Но майбах плавно тронулся с места и неторопливо скрылся из виду.
Меня проигнорировали. Словно я пыль. Пустое место.
И это взбесило меня больше всего.
— Сочувствую, — внезапно произнес в повисшем молчании альфач, с которым у меня никогда не было хороших отношений. — И не смотри на меня так. Я, точнее мой Род, хорошо знает, какого это — из князи в грязи.
— Да… — помолчав, сказал я. — Спасибо.