– Память на лица у меня отменная, – отрезал Булгаков, и маг замолчал, присматривая за ребятами. – Борис, передай второй машине, чтобы сопроводили Светку до дома. Нечего разгуливать по этому району в одиночку. Я еще хочу с этой уличной шпаной разобраться. Куда околоточный смотрит, не понимаю.
– Понял, Иван Олегович, – телохранитель поднес к губам амулет связи и скупыми фразами передал приказ хозяина. Второй автомобиль тут же отцепился и свернул в сторону.
– Давай за мальчишкой, – приказал Булгаков, заметив, что его дочка попрощалась с Волховским и помчалась домой вприпрыжку. А вот пацан застыл на месте, глядя ей в спину. Мужчина нахмурился. Еще не хватало романтических соплей.
Свернув с набережной на Федоровский мост, имевший только две полосы, водитель вынужденно сбавил скорость. Впереди образовался небольшой затор из машин. А Волховский по узкому тротуару уже значительно опередил наблюдающих за ним мужчин. Хорошо уже и то, что он не торопился. Засунув руки в карманы штанов, мальчишка на ходу пинал какую-то банку, не обращая внимания на суету, связанную с ним.
Водитель нагнал Волховского неподалеку от приютского здания. Тот уже открыл калитку и нырнул за ограду.
– Не останавливайся, езжай, – Булгаков откинулся на спинку дивана. – Давай домой. Степан, ты проверил его способность?
– Да, Иван Олегович, – оживился до сих пор молчавший маг. – Пару раз на мосту попробовал повесить на него сигнальный маячок. Бесполезно. Рассыпался, как только вошел в соприкосновение с эфирным полем мальчишки. А оно у него на три-четыре метра распространяется. Возле приюта еще раз атаковал легким сонным плетением. Сами видели, даже не почесался.
Булгаков с удовлетворением кивнул. Вот теперь все стало ясно. Паренек и в самом деле приютский, да еще с таким редчайшим Даром. И что теперь с ним делать? Как вытаскивать из системы сиротского сопровождения? Просто так в приют не придешь и не потребуешь отдать парня. А если усыновить? Или опекунство оформить. Иван был уверен, что отец одобрит такой план.
Когда заезжали во двор дома, в котором проживала теща, он заметил несколько подростков, стоящих в арке и смолящих сигареты. Курили так, что дым клубами поднимался вверх и не успевал рассеиваться. Прижались к стене и молча проводили взглядами машину.
– Какое-то безобразие, – пробормотал Булгаков. – Нужно все-таки с околоточным поговорить.
– Шпана, – Борис повернулся, чтобы запомнить хоть одно лицо стоящих мальчишек. – Пристанские, банда целая тут ошивается. Их район.
– Раньше концы защищали, а теперь в стаи сбиваются, – добавил чародей.