- Всё так. И не тебе осуждать волю Императора - любая власть дарована Богом и должна быть уважаема. Не стоит забывать, что Его Величество спас тебе жизнь.
О да. Очень удобно.
Сейчас, с высоты всего пережитого, я очень ясно понимал механику произошедшего.
На тот момент, когда состоялся Бал Светлейших, я был крайне неудачным наследником, притом практически для всех.
Первосвященник собирался женить меня на своей дочери и заполучить в качестве трофея. В противном случае он ненавязчиво обещал представить меня перед Храмовым судом; на повестке дня, как несложно догадаться, должно было оказаться моё происхождение. И тут не поймите превратно: на самом деле количество императорских бастардов зачастую переваливает за три-четыре десятка, и в обычных обстоятельствах никого это не волнует. Однако, меня признали артефакты власти, что сделало ситуацию откровенно невыгодной для Императора. Во-первых, это бросало тень на союз с родом Беальто. Во-вторых, коль скоро я - признанный наследник, Первосвященник получил бы полное право разбирать моё дело в Нравственном Храмовом суде. С непредсказуемыми последствиями, которые могли включать если не отлучение Императора от Храма, то прилюдное сожжение моей матери точно. Вполне закономерно, что её этот вариант не особенно вдохновлял.
Сложно передать мои чувства в тот момент, когда незадолго до Бала эту замечательную информацию матушка вывалила мне на голову со строгим наказом "не делать глупостей, жениться на дочери Первосвященника и стать Императором под его протекторатом". Как несложно догадаться, ни один из вышеуказанных подпунктов не привёл меня в восторг. И это уже не говоря о том, что, прими я сторону Первосвященника, Император бы сделал всё, чтобы не оставить меня в живых.
После достаточно неприятного объяснения с родительницей, включавшего в себя небольшую истерику с её стороны и полнейшее крушение идеалов - с моей, я предстал перед своеобразным и довольно неоднозначным выбором. Которого, по сути, у меня и не было. Потому каюсь: перед Балом я не раз и не два вспоминал Элин, нашу первую встречу на дереве и то, как она понравилась мне. Тогда к надежде на свидание с возлюбленной прибавилась надежда на жизнь и свободу. Если бы она пришла на Бал, это было бы решением проблемы, не так ли? Наследник, женившийся на Изменённой, никогда не станет Светлым Императором. Это разом вычеркнуло бы меня из списка важных фигур. И меня это устраивало.
Она понравилась мне - да, вне всяких сомнений. Как глоток свежего воздуха в жару, как соблазнительный мираж, как яркая, искренняя женщина, столь непохожая на всех, кого я видел раньше. Она была полна жизни, страсти, соблазна - но не порока. Рядом с ней плотские желания не казались постыдными или греховными, грязными или неуместными. Они просто были. Как и чувства.