— Да, — сказал Легион. — Досадная случайность, потому что твоя мерзкая семейка — последние, с кем я хотел бы иметь хоть какие-то родственные связи. Однако же, случаются накладки.
— То есть, когда мать говорила, что я монстр…
— Да, она примерно меня имела в виду, хотя я и вполне убеждён, что по сравнению с твоим человеческим папашей добр и заботлив. Мер, не надо на меня так смотреть. Скажи лучше, зачем звал? А то Тари там, кажется, слегка нервничает.
Мер как-то устало вздохнул.
— Дядя, зачем ты это делаешь?
— Помогаю твоему отцу? Можно сказать, по старой памяти. Ну, и ещё потому, что твоя мама — второе существо за всю мою жизнь, отнесшееся ко мне с истинной добротой. Ну, и ещё вы с братцем — просто очаровашки! А, и править нашим Городом — забавный опыт. Достаточно причин?
— Легион. Пожалуйста. Эти пророчества ведь твоя работа, так? Этот кошмарный мир… зачем ты сделал его таким?
Монстр в теле Дибисиуса — настоящий монстр, куда уж там Меру! — усмехнулся и медленно поднялся, нарочито неспешно наполнив два бокала. Один он поставил перед Мером, второй прихватил с собой, наглядно демонстрируя отношение к нам.
— Не я, племянник, — сказал Легион со странной интонацией и улыбкой, которая уж точно не ассоциировалась у меня со смехом. — Эти твари сами построили свой мир.
Глава 10. О любви, боли и мести
— Твой путь? — переспросила Королева. — Не знаю, что ты хочешь этим сказать! Здесь все пути мои!
Л. Кэролл "Алиса в Зазеркалье"
— Ты, думаю, хорошо помнишь историю о моем друге, коль уж решился её рассказывать симпатичной девушке, — сказал Легион. — Я не в обиде, она ничего. От себя добавлю, что пророк, произносить имя которого люди просто недостойны, был первым существом, которое протянуло мне руку после того, как я вырвался из самых глубин Тёмного Мира. Можешь вообразить, этот дурак попытался меня спасти! Потому что, якобы, безнадёжных случаев не бывает. Смешно!
Не особенно, подумала я. Вслух не сказала, ибо все же не настолько смелая.
— Ерунда, конечно — тут их целый мир таких вот, безнадёжных. Но мне после предпоследней Бездны, после контрактов с безумными алчными скотами искренность была как глоток воздуха, и я пошёл навстречу. Это было лучшее время: мы странствовали по миру, спорили до хрипоты, колдовали до упаду, и вкус жизни вернулся ко мне. Он был лучшим из людей, кого породил этот мир, и делал все вокруг лучше. Он никогда не хотел власти, не гнался за могуществом, не искал низменных удовольствий; его интересовала магия ради магии, свобода воли как единственное возможное условие существования, дорога как поиск истины и приятной усталости для ног, природа как источник вдохновения, жизнь как драгоценность. Он помогал другим просто потому, что