Камешек блестел в свете люстры, искрился заносчиво. Она вдруг догадалась – это же бриллиант, наверное… Бешеных денег стоит… Знала бы, на маникюр бы вчера сбегала! Или чего это она – про маникюр? Тут такое творится, а она… Об ерунде какой-то…
И ляпнула от чистого счастливого сердца:
– Я вас так люблю, Владислав Александрович! Давно люблю… С тех пор, как увидела… И ни за что бы вам не призналась, если бы вы сейчас… Мне не сказали… То есть предложение бы не сделали…
– Правда? – глянул он на нее так радостно, будто услышал бог знает какую счастливую новость. – А я не замечал, идиот этакий… И я тебя люблю, Таечка. Вот так и бывает в жизни, что понимаешь как-то вдруг… Посмотрел на тебя однажды утром и понял, что люблю. Какое-то озарение на меня нашло счастливое, да. Почему ж я раньше это не понимал, сам не знаю! Ты такая милая, такая вся… Искренняя и нежная… Тебя просто нельзя не любить! Ну, чего ты на меня так смотришь? Смущаешься, что я тебя на «ты» называю? Ведь мы теперь… Естественным образом… Не могу же я к своей невесте на «вы» обращаться, правда?
– Да… Да, конечно! А вы… Вы когда это решили…
– Во-первых – ты когда решил! Говори мне «ты»! А во-вторых – что я решил, Таечка?
– Ну… Когда ты мне решил предложение сделать?
– Не помню… Решил и решил. Разве это так важно?
– Нет, совсем неважно, Владислав Александрович. Ой… То есть… Как мне теперь вас… Тебя называть…
– Владом. Владиком. Володей. Как тебе больше нравится, так и называй.
– А на работе? Не могу же я вас… То есть тебя… Владиком звать!
– А ты больше не будешь работать, Таечка.
– Как это? А что я буду делать?
– Дома сидеть, очагом заниматься. Хотя бы первое время. Уж очень сильно поостыл мой домашний очаг… А потом посмотрим со временем! Если захочешь работать, я помогу тебе устроиться по специальности. Но пока об этом не думай… Да, я же тебя не спросил! Может, тебе подумать надо над моим предложением?
– Нет… Нет, мне не надо думать. Я согласна. Я так счастлива сейчас… Я поверить не могу…
– Давай ты все же подумаешь до завтра, Таечка. Оставим все до утра… Сейчас я отвезу тебя домой, и ты подумаешь. Хорошо?
– Да, конечно… Но я не передумаю, ни за что не передумаю… И не надейся…
Всю ночь она не спала, ворочалась, не могла никак утихомирить разгулявшееся внутри счастье. Оно ведь свой праздник справляло, пело и плясало во всю прыть и просилось выйти наружу, чтобы все его видели! Может, надо было маме с папой сказать? Или Ульке с Юлькой? Или нет… Хорошо, что никому пока не сказала. Пусть пока в ней побудет, а она к нему привыкнет немного…