— Ведь даже вы, моя дорогая супруга, не имеете ни малейшего представления о месте нашего прибытия.
Мимолетная горькая улыбка посетила губы маркиза, тут же снова сменившись маской бесстрастности. Но даже крошечного намека на недоверие, выказанного господином Левшиным, оказалось более чем достаточно.
— Вы могли оставить меня дома, господин…
— Николай, — прервал меня супруг. — И давайте уже покончим с этим!
— Прошу прощения, Николай. И все же: оставь вы меня дома, не пришлось бы опасаться предательства с моей стороны…
— Нож в спину? — Его сиятельство позволил себе очередной болезненный укол. — Так мне все еще стоит прятать все холодное оружие в радиусе пары миль от вас, моя дорогая маркиза? Вот уж не думал, что вы настолько злопамятны!
— Я давно отказалась от этой задумки, — не менее ядовито ответила супругу.
— Вот как? — едко отозвался он, окинув меня заинтересованным взглядом. — И чему же я обязан такому счастью?
— Вы ведь теперь мой супруг, гос… Николай. Не хотелось бы лишиться мужа, так и не овладев наукой… как вы сказали? Ведения любовной игры? — Я и сама не ожидала от себя такой дерзости, но преувеличенно пренебрежительный тон маркиза задевал гораздо сильнее любых его выпадов.
Господин Левшин развернулся ко мне всем торсом. На мгновение замер, словно не до конца доверяя услышанному, и слегка ошеломленно произнес:
— А ведь мне стоит вас опасаться, моя обожаемая супруга.
Снова отвернувшись к окну, он больше не удостоил меня даже мимолетным взглядом. Мне же не осталось ничего иного, как, безупречно спокойно внешне, продолжить навязанное его сиятельством путешествие в полном смятении.
Только, несмотря на холодную выдержку, с каждой секундой неизвестной дороги становилось все тревожнее. Но вот наконец лошади остановились, и Николай Георгиевич, выпрыгнув из кареты, незамедлительно помог выйти мне.
По редкому лаю собак и запаху печного дыма догадалась: мы оказались в сельской глуши где-то в дальнем предместье Петергофа. Прямо позади нас в ночной темноте высился огромный особняк — массивный и чуть тяжеловатый, лишенный положенного в высоких родах изящества. Однако по широкому размаху архитектора все же становилось ясно: этот дом принадлежит одному из носителей древней крови.
— Сегодня мы гостим у герцога Мухина, — коротко пояснил маркиз. — Утром перед самой нашей свадьбой ко мне домой пришел его молодой наследник, один из министров. Сообщил странные… весьма настораживающие факты, достоверность которых остро нуждается в безотлагательной проверке.
Понимая, что его сиятельству нет ровным счетом никакого дела до моего мнения, я все же с тревогой усомнилась: