Джек проснулся от собственного крика, резко сел в постели, дико озираясь и пытаясь отдышаться. Сон – кошмар – все еще не отпускал своей железной хватки, и он оглядел залитую лунным светом комнату, с трудом соображая, где он находится. Он дома, пуховое одеяло в черном пододеяльнике скинуто на колени, сердце готово выскочить из груди, во рту и горле пересохло, он весь в поту.
– Джек! Джек, что с тобой? – В комнату вбежала Рита.
– Все в порядке, – глухо пробормотал он, вылезая из постели. Он ее разбудил, и теперь она не сводит с него глаз. Что в них? Жалость? Страх? А ему не нужно ни то ни другое.
На нем свободные льняные штаны, спустившиеся на бедра. Хорошо хоть, что он перестал спать нагишом с тех пор, как она переехала к нему. Черт. Ему необходимо время, чтобы прийти в себя. Задвинуть видения в темный угол сознания, где они обычно были заперты.
Он смотрел на нее, как на мираж. Он только что находился в жаре и пыли кошмарного сна, где звук взрывов и орудийного огня эхом разносился вокруг. Видеть ее здесь, в залитой лунным светом спальне, далеко от сцен, все еще преследовавших его… это слишком трудно осознать.
– Прости, я тебя разбудил. Иди спать.
Он повернулся к ней спиной, надеясь, что она так и сделает, и вышел на террасу, подставив грудь порыву ветра и вдыхая свежий морской воздух, чтобы вытеснить сухую пыль, которая накрыла его во сне.