Почему‑то Тори не спросила Джереми, есть ли у него машина. Конечно, она у него была. Вечером следующего дня они выехали из города и направились в Коннектикут, где находился родительский дом Джереми. Их там ждали.
Тори надела вечернее платье, купленное Джереми в первый день, новые туфли и пальто. В руках она держала маленькую сумочку и чувствовала себя Золушкой, едущей на бал. Вот только вместо принца ей предстояла встреча со злобной мачехой.
В сумерках Тори не могла отвлечься на пейзаж за окном, чтобы снять бурлящее внутри напряжение. Джереми сказал, она должна знать, с чем ей предстоит столкнуться. Странным образом, Тори переживала за них обоих. Джереми выглядел мрачным и сосредоточенным: его тоже не радовал предстоящий прием.
– Обещай, что не примешь к сердцу то, что скажет моя мать или Брюс, ладно?
– Почему тогда для тебя важно, чтобы я встретилась с ними? Не хочу сказать, что их надо игнорировать, но не понимаю… – Тори перевела дыхание и закончила фразу: – Ты рассчитываешь отпугнуть меня?
– Да что ты! – округлил глаза Джереми. – Конечно, нет.
Вздохнув, он принялся объяснять:
– У меня был разговор с Брэнсоном. Он сказал, что нечестно скрывать правду о моей семье. Ты должна знать, во что ввязываешься. Брэн прав. Кроме того, это поможет лучше понять меня. – Он мрачно улыбнулся. – Мои странности и все такое.
– Вроде как поцеловать лягушку, чтобы она превратилась в принца? – постаралась пошутить Тори.
– Я уж точно не принц, – усмехнулся Джереми. – Обычно на праздничном коктейле у матери хорошее настроение. Надеюсь, она соблюдет приличия. Завтра утром вернемся в город, и все останется позади.
Они все еще не обсуждали дату ее возвращения домой, но у Тори было время до четверга следующей недели. Она не хотела оставлять на Тома все заботы по отелю в новогодние дни. К тому же она собиралась поговорить с ним об увольнении и дать время на поиск замены. От этих мыслей Тори стало грустно и одиноко, но впереди ее ждала новая жизнь. Ей предстояло решить много проблем до начала апреля, когда начинался декретный отпуск.
Около восьми они въехали в открытые ворота и двинулись дальше к дому по широкой подъездной аллее, густо обсаженной деревьями. Несколько припаркованных машин указывали на то, что вечеринка уже началась.
– Сначала коктейль, а затем ужин в восемь тридцать, – пробормотал Джереми, заглушая двигатель. – Ну, ты готова?
– Нет. Ты заставляешь меня нервничать.