Военные зачищают город, но эффективность армейских подразделений Липецка оказалась не слишком высока. Армия в лице «тащ генерала» за минувшие дни сумела зачистить (а заодно и подмять под себя) лишь часть города, притом не самую большую.
Де-факто, военный городок в настоящее время всего лишь одна из…
… группировок. Не могу пока сказать, что бандитских, но и не могу сказать обратного.
— Сметанки? Маянезика? — не дожидаясь ответа, плюхнула щедрой рукой майонеза в тарелку с пельменями и торжественно поставила на поднос запотевшую чекушку водки.
— Благодарю, — выдавливаю из себя вежливую улыбку и направляюсь к столу. Поставив поднос, вешаю ружьё на спинку стула и жду Серёгу, протирая влажной салфеткой неизменно липкие столовые приборы, предлагаемые столовой.
— Заебали… — сходу говорит он, скидывая автомат на сиденье свободного стула и усаживаясь напротив, но к нам почти тут же подсели сослуживцы, и разговор с «Заебали» переходит на темы сугубо нейтральные. Поддерживаю разговор без особой охоты, больше слушаю и ем.
— Наркомовские, — лихо подмигнув, немолодой прапор свинтил пробку с чекушки, выданной им на двоих, и разлил по стопкам, — Ну, будем!
Чокнувшись, они с приятелем припали к хрусталю, как к материнской груди, и всосали, как и не было. Зажёвывая колбасой, Иваныч мотанул головой на нашу пайковую чекушку.
— Бушь?
— Не, — отвечаю, не прекращая жевать и отслеживая краем глаза ситуацию в столовой, — пить так пить, а это…
— А ты? — Иваныч повернулся к Серёге с видом человека, ожидающего чуда.
— Ох и бухал я в своё время… — протянул тот вместо ответа, уйдя в ностальгию молодой бесшабашности.
— Так значит, нет?
— Да берите, берите! — отмахнулся Пирог, цепляя вилкой ломоть жареной колбасы и примериваясь к маринованному помидорчику.
— Хе-хе… нам больше достанется! — вид у сослуживцев торжествующий, будто нежданно выиграли приятную сумму в лотерею. В качестве благодарности с нами делятся сплетнями не самого высокого уровня. Ну, и на том… Мы пока новички и не до конца влились в коллектив.
Вокруг привычный негромкий гул, свойственный любой столовой. За соседним столиком слева обсуждают какую-то Свету, которая на радостях, что осталось живой, даёт всем желающим. Молоденький лейтенант, выпущенный в этом году из училища, матерясь к месту и не к месту, весьма красочно живописует — куда, как и сколько раз он имел эту Свету.
— … ноги себе на плечи, — летёха помогает себе руками мимикой, отчего молодая его, мужественно-прыщеватая физиономия становится похабной и глупой. Создаётся впечатление, что «давалка Света» его первая женщина, и лейтенант спешит поделиться с одноклассниками своим достижением, преувеличивая свою мужественность.