— Нет, я до праздников конспекты переписывала, гулять времени не было, — уверенно ответила Ида и честно посмотрела в глаза Зиночке.
Приехавший к ночи Михаил воздал котлетам по заслугам. Он даже обрадовался, выслушав рассказ озабоченной Зины о том, что девчонкам велено худеть, в связи с чем котлеток хватит и на завтрак.
— Как на службе, как расследования? — поинтересовалась хозяйка, убирая со стола.
— Закрываем дела.
— Да ты что?! Всех поймали? — Зинаида чуть не выронила тарелки.
— Всех! Скинхеды во всём сознались.
— Погоди, погоди, — заволновалась Зиночка. — Получается, они и Марьяну убили?
— Угу, — подтвердил Борисов с набитым ртом. — Узнали про цыганскую кровь.
Хорошо, что Князева стояла спиной и, отвернувшись к раковине, мыла посуду.
«Бред! — подумала она. — Неужели Миша действительно верит в то, что говорит? А как же Марк Израилевич, убитый точно так же, как Гривко? Неужели наврёт про антисемитизм?» Зинаида хотела было открыть рот и вывалить на подполковника негодование по поводу за уши притянутого и шитого белыми нитками дела… Но — о чудо! — внезапно вспомнила о своей расписке, выданной Кольцову, и тихо произнесла:
— Ну, не знаю… Может, оно и так…
Определённо, польза от письменного обязательства была!
Она не спала всю ночь. Сначала изголодавшийся Миха никак не мог унять обуявшие его страсти. Он исступлённо терзал Зинкино тело и, не получая удовлетворения, не мог успокоиться. Потный подполковник хрипел и задыхался… Наконец, вымотанный и уставший, он справился с задачей и отвалился в сторону, словно сытая пиявка. Подтянув угол съехавшей простыни, мужчина вытер мокрое лицо и шею. Зинка провела рукой по липкому животу, присела…
— Ты, Зинуля, сегодня как-то без вдохновения… Что, несладко грешилось? — спросил жених и провёл рукой по её обнажённой спине.
— Всё нормально, — отозвалась Зинаида скучным голосом. — Просто ещё не отошла от смерти Марка Израилевича.
— Жалко старика, — согласился Миша. — Но всяко… Пожил. А ты ещё что-нибудь узнавала о его смерти?
— Нет, — соврала Зина. — Я о поминках волнуюсь, скоро девять дней. Хотя Лерочка говорит, что племянница из Израиля прилетела и сама всё организует.
Миша по-молодецки спрыгнул с кровати и направился в душ. Зина поправила простыню, подняла с пола улетевшие подушки и встряхнула одеяло.
После душа Мишка приказал Зиночке не задерживаться в ванной, лёг на кровать и тут же захрапел. Остаток ночи Зинаида пила чай в одиночестве и смотрела телек.
Утром Миша умчался в райотдел, а Диночка унеслась на мотоцикле вместе с младшей Тусевич по магазинам в поисках подходящих тканей.