— Мне столовая больше нравится, тут пространство дружелюбнее, — отвечаю.
— Смотри, — возражает Алекс, — в этом году нас будет больше: Алёша со своей девушкой обещал прийти.
— Пусть сперва продержится хотя бы год с ней! — возмущённо возражаю. — Какой толк знакомиться? Каждый раз новая, я даже имена их не успеваю запоминать!
— Это совершенно нормально, он в поиске, — не сдаёт своих мужских позиций Алекс, жуя салат. Затем добавляет:
— Кроме того, и Эштон в этом году будет с нами. Эштон, ты ведь будешь с нами в Рождество?
И этот вопрос звучит не как вопрос, а как утверждение. Я чувствую очевидную оттепель в отношении Алекса к своему вновь обнаруженному сыну, но об Эштоне этого не скажешь.
— Нет, — заявляет, не задумываясь, — я уже договорился с друзьями.
— Рождество лучше проводить дома, с близкими, — мягко настаивает отец, и слово «близкими» звучит у него как-то по-особенному.
— Нет ничего важнее семьи! — подпевает мама. — Эштон, нам бы очень хотелось, чтобы ты был с нами в Рождественский вечер!
Эштон странно смотрит на неё, буквально затаив дыхание, и я замечаю, что в его взгляде нет той остроты, с какой он обычно глядит на меня или Алекса. Мама кладёт свою руку поверх руки Эштона и добавляет самым своим ласковым голосом, на какой способна:
— Ты не представляешь, как важно, чтобы ты принял нас всех в своё сердце! Самое большое богатство в любви близких, Эштон!
И она гладит его по руке так нежно, что мне даже завидно — со мной она никогда так не разговаривает и уж точно по рученьке не гладит.
— Позволь нам стать твоей семьёй, нам очень этого хочется! — продолжает настаивать мама. — Правда, Сонечка?
Сонечка? Серьёзно? Всегда Соня, Сонь или Софья, ну, в лучшем случае, Софи, а тут вдруг Сонечка!
— Угу, — отвечаю, стараясь поскорее прожевать суши-ролл, от меня ведь ждут в данную секунду выражения вечной любви в адрес Эштона. Просто потому что он — часть семьи!
— Лерусь, дай ребёнку поесть спокойно! — вмешивается Алекс, подмигивая мне с хитрющей улыбкой.
— Эм… Эштон… — проглатываю чёртов ролл, — у нас брат только один и тот вечно где-то лазит по подружкам, так что мы его почти не видим, поэтому знаешь, ещё один бы братик не помешал!
Спустя пару секунд добавляю:
— У нас слишком много тут женской энергии. Мужской не хватает: один Алекс на нас четверых… Это если Эстелу не считать!
Алекс прыскает смехом, мама сдержанно улыбается.
— Эштон, я верю, что ты не откажешь мне… нам! Придёшь же? — настаивает она, ласково приобняв уже его плечи.
— Приду, — неожиданно быстро меняет своё решение «всеми страстно желаемый» Эштон, а я, кажется, начинаю его недолюбливать. Ну, или хочу! Недолюбливать…