Я ни с кем не встречалась, всё ещё помня «прелести» совместной жизни с Вейраном, который почти сразу же после нашего развода стал публиковать в социальных сетях снимки со своей новой девушкой-китаянкой. Я бы даже не обратила на него внимания, если бы не подозрительно «скорое» объявление о предстоящей свадьбе и приписка «я ждал этого события почти всю свою жизнь!». Вейран получил канадский вид на жительство только по той причине, что стал моим мужем. Инициатором развода была я, но, вспоминая некоторые особо выдающиеся моменты нашего «брака», я с горечью понимаю, что мой так называемый муж так усердно старался от меня избавиться, что даже переигрывал. Гадко. Невыносимо гадко, но совсем не больно, потому что я была для Вейрана таким же точно проектом, как и он для меня. Я ничем не лучше. Стремление использовать мужчину в своих попытках пережить связь с другим не более достойно, чем его планы получить вид на жительство, женившись на слегка пришибленной белой девушке с канадским паспортом и многоговорящей фамилией Блэйд. И что хуже всего, Вейран ещё и взял себе мою фамилию!
Я перестала есть. Длинный список «любимой еды» сократился до нуля позиций. Странно, но пропавший к еде интерес совершенно меня не беспокоил, как и выпирающие бедренные кости и обнажившиеся ключицы. В другое время я бы обрадовалась подвернувшейся возможности похудеть, но на данном этапе мне было и на это наплевать.
Уж на что мой работодатель был безразличным к проблемам своих рабов, увлекаясь неоплачиваемым овертаймом, но даже он озаботился состоянием моего здоровья, строго поинтересовавшись, не принимаю ли я «вещества». Получив отрицательный ответ, заглянул в мои зрачки и, удовлетворившись увиденным, напомнил, что по пятницам мы работаем до последнего клиента, и что мне нужно взять дополнительную смену.
Дробление рабочего дня на четырехчасовые смены — его персональное ноу-хау, изобретение, помогающее не платить положенные законом 50 % за каждый отработанный сверх нормы трудового дня час. Хочешь, бери дополнительную смену, не хочешь, не бери, но, в таком случае, назавтра увольняйся.
Поэтому я беру и пропадаю на работе, проживая свои дни в тёмном баре и людских страстях.
Свой двадцать пятый день рождения отмечаю с родителями в их доме — рестораны и всё, что на них похоже, до одури надоели на работе.
Мать приготовила хороший ужин, Дэвид запасся вином и улыбками. Мне удалось прожить целый час в относительном благополучии, пока они не сообщили ЭТО — свою грандиозную новость.
— Ева… у нас в семье намечается важное событие… — мать мнётся и словно никак не может решиться.