Вначале я долго не могу понять. Затем вспоминаю: ах да, я же спрашивала, что он ненавидит больше всего. Откладываю телефон в сторону и кошусь на Лео. Вряд ли то, во что он уделал свою дорогущую рубашку, считается месячными, но нелюбовь его мне вполне понятна.
Лео пристёгивается в кресле, и я замечаю, что у него дрожат руки.
— Лео?
— Да?
— Ты в порядке?
— В полном.
— У тебя руки трясутся.
— А, фигня, — отмахивается.
— Давай закажем вина? — предлагаю универсальное средство.
Лео зовёт проходящую мимо Моник:
— Девушка, можно нам вина?
— Да, конечно, — улыбается та. — Два бокала?
— Два, но не бокала. Будьте добры две бутылки белого вина из меню для бизнес-класса, — многозначительно ей улыбается, одновременно укладываясь полулёжа, насколько это возможно, в своём кресле, раскинув руки и запрокинув голову на его спинку. Смотрит в иллюминатор. — Это так странно… бесконечный день. Когда ни глянешь, видишь одну и ту же картину: солнце там же, света столько же. Будто время остановилось, — задумчиво произносит.
— Если бы тебе предложили полететь в опасную экспедицию на солнце, как в фильме «Пекло», ты согласился бы?
— А ты?
— Абсолютно точно да, — не раздумывая, отвечаю.
— Никакой ты, к чёрту, не бухгалтер!
— А кто?
— Да кто угодно, но только не это!
— В детстве я хорошо рисовала и мечтала учиться в художественной школе.
— Твоя мечта сбылась?
— Папа считал, что все художники нищеброды, а бухгалтер в любые времена накормлен.
— Сытно?
— Не жалуюсь. Ты не ответил по поводу путешествия к поверхности солнца.
— Расскажи, о чём фильм. Насколько опасно это путешествие?
— Если коротко, то Солнце вот-вот погаснет. Последняя надежда людей — корабль, напичканный водородными бомбами. Лететь придётся годы, но это путешествие в один конец.
— Моё решение зависело бы от одного исходного условия.
— Какого?
— Наличия семьи.
— Ты хочешь сказать, будь у тебя дети, ты никогда бы не решился на уникальный опыт, упустив один шанс на семь миллиардов?
— Ну, с математической точки зрения, сколько человек было в команде звездолета?
— Хорошо, один шанс на миллиард?
— Да, профукал бы. И не только при условии наличия детей, жены тоже. И даже не жены, а просто близкого человека. Мы в ответе за тех, кого приручили, разве не помнишь?
Мои глаза округляются:
— Обалдеть… Ты не полетел бы спасать мир?! У каждого человека имеется ворох близких, начиная с родителей и заканчивая…
— Родители — это не та степень близости, о которой я говорю.
— То есть, матерью можно пожертвовать?
— Я не несу за неё ответственность — это обязанности моего отца. У каждого человека своя роль и свои обязанности. Моя зона ответственности — это только моя семья, и не важно, сколько в ней человек. Если бы мне предложили полёт к поверхности Солнца, это был бы единственный случай, когда я пожалел бы, что не одиночка.